Против республиканцев, возглавляемых Гнеем Помпеем. На стороне республиканцев был серьезный количественный перевес в пехоте и особенно в коннице. Талант, вера солдат в своего полководца и постоянно сопутствующая удача позволили Цезарю закончить блестящей победой непросто складывающуюся балканскую кампанию. План битвы Помпея отчасти напоминает план Ганнибала при Каннах. Пехота республиканцев давала возможность легионам Цезаря втянуться в бой и увязнуть, пока конница обойдет их с фланга и тыла. Войскам Цезаря грозило бы полное окружение, если бы ими командовал Варрон, а не Цезарь.
Битву при Фарсале описывает сам Цезарь «Гражданские войны», 3 кн., Аппиан «Гражданские войны», 3 кн., Плутарх «Сравнительные жизнеописания» и немного Фронтин «Стратегмы». Есть рассказы Орозия, Аннея Флора и Евтропия, базирующиеся во многом на сообщениях легата Цезаря Азиния Поллиона. Самому Цезарю стоит уделить больше внимания при описании битвы, хотя и относится к информации критически.
Цезарь не смог сразу переправить все силы из Брундизия в Грецию. Море контролировал флот республиканцев. С большим риском Цезарь переправил сначала часть армии и позже с подкреплениями к нему на помощь прорвался Антоний. Цезарь : «выступив из Рима, (Цезарь) прибыл в Брундисий, куда еще раньше приказал собраться одиннадцати легионам и всей коннице. Но там он нашел лишь такое число кораблей, на котором с трудом можно было перевезти пятнадцать тысяч легионеров и шесть тысяч всадников. Этого одного Цезарю не хватало для скорейшего окончания войны. Да и эти силы были посажены далеко не в полном составе, так как многие от стольких войн Галлии сделались неспособными к службе, далее, немало жертв потребовал длинный путь из Испании; наконец, суровая осень в Апулии и в окрестностях Брундисия после пребывания в здоровых местностях Галлии и Испании вредно отозвалась на санитарном состоянии всей армии… Тогда он (Цезарь) снялся с якоря на второй день до январских Нон, причем, как указано было выше, на корабли было посажено семь легионов… Под руководством М. Антония и Фуфия Калена наши смело и мужественно снялись при южном ветре с якоря… Войско Антония состояло из трех легионов ветеранов, одного легиона из новобранцев и восьмисот человек конницы. После высадки он отослал часть кораблей назад в Италию для перевозки остальных солдат и конницы»
Нужно отметить, что войско Цезаря не полностью состояло из ветеранов. Некоторые легионы были навербованы в последние годы в Галлии, были и новобранцы. Легионы были половинного состава, часть войск распределили в гарнизоны городов, кроме того войска понесли большие потери при Диррахии, особенно 9 легион. Цезарь : « В этих двух сражениях (Диррахий) Цезарь потерял за один день девятьсот шестьдесят солдат и двести человек из конницы… Но что касается конницы, то так как числом она далеко уступала неприятельской. Цезарь держался относительно ее своего прежнего правила, о котором мы говорили выше: он приказывал сражаться в рядах конницы молодым антесигнанам без поклажи, со специальным вооружением, облегчавшим быстроту их действий. От ежедневного упражнения они приобрели опытность и в такого рода сражениях. В результате одна тысяча всадников осмеливалась даже на открытой местности, в случае надобности, выдерживать атаку семи тысяч помпеянцев, не очень страшась их численного превосходства.»
Под антесигнанами скорее всего понимаются молодые легионеры, заменявшие легковооруженных союзников в смешенных построениях с конницей.
Художник Peter Dennis
Цезарь : «Помпей имел в своем распоряжении целый год для собирания боевых сил; Что касается легионов, то девять были образованы им из римских граждан, пять он перевез с собой из Италии, один легион был из Киликии (он состоял из ветеранов и назван был «легионом близнецов», так как был образован из двух легионов), один с Крита и из Македонии (это были ветераны, отпущенные прежними полководцами и оставшиеся жить в этих провинциях); два происходили из Азии, где они были набраны по распоряжению консула Лентула. Кроме того, Помпей распределил по этим легионам в виде пополнения большое количество людей из Фессалии, Беотии, Ахайи и Эпира и включил в них также солдат Антония. Сверх указанных легионов он ожидал еще два легиона из Сирии под командой Сципиона. Далее, у него было три тысячи стрелков с Крита, из Лакедемона, с Понта, из Сирии и других общин, две когорты пращников по шестьсот человек и семь тысяч всадников. Из них шестьсот галлов привел Дейотар, пятьсот - Ариобарзан из Каппадокии, почти столько же дал Котис из Фракии, приславший с ними сына своего Садалу; из Македонии было двести всадников под начальством очень храброго вождя Расциполиса. Пять сотен галлов и германцев были из александрийского отряда Габиния: они были оставлены А. Габинием там у царя Птолемея в качестве гарнизона, и теперь их доставил вместе со всей эскадрой Гн. Помпей-сын; восемьсот человек были набраны из его собственных рабов и пастухов; триста дали Таркондарий Кастор и Домнилай из Галлогреции (из них один прибыл сам, другой прислал сына); двести было прислано из Сирии коммагенским правителем Антиохом, получившим от Помпея большую награду; большая часть из них была гиппотоксотами, то есть конными стрелками. К ним он присоединил дарданов и бессов, которые были отчасти наемниками, отчасти набраны по его приказу или вследствие его личных связей, а также македонян, фессалийцев и граждан других племен и общин. Таким образом получилось вышеуказанное число.»
Армия Помпея не состояла из одних новобранцев. Там были и остатки легионов Красса из Сирии, и испанские войска, отпущенные Цезарем с Афранием и Петреем, кроме того Помпей призвал своих ветеранов – эвокатов.
О силах сторон говорит Аппиан : «Цезарь имел до 22.000 человек, из них около тысячи конницы; у Помпея войска было больше в два раза, в том числе около 7.000 конницы. Отряд союзников у Цезаря состоял из конницы из цизальпийских галлов и из некоторого количества трансальпийских. Из эллинов служили у него в качестве легковооруженных долопы, акарнаны, этолийцы. Таковы были военные союзники Цезаря. На стороне Помпея были представлены в громадном количестве все восточные народы: одни на конях, другие - пешими, а из Эллады - лаконцы, предводительствуемые своими собственными царями, и остальная часть Пелопоннеса, а с ними и беотийцы. Принимали участие в битве и афиняне, причем глашатаями обеих сторон было возвещено, чтобы войско не чинило афинянам никаких обид как лицам, посвященным культу богинь Фесмофор и принимающим только ради славы участие в битве, долженствующей решить судьбу римской гегемонии. Кроме эллинов, в числе союзников были почти все народы, обитающие по морскому берегу в восточном направлении: фракийцы, геллеспонтийцы, вифинцы, фригийцы, ионяне, лидийцы, памфилийцы, писидийцы, пафлагонцы, киликийцы, сирийцы, финикийцы, еврейское племя и с ними соседящие арабы, киприйцы, родосцы, критские пращники и другие островитяне. Были и цари и династы, приведшие свои войска: Дейотар, тетрарх восточных галатов, Ариарат, царь каппадокийцев, стратег Таксил, который привел армян, живших по сю сторону Евфрата, Мегабат, наместник царя Артапата, который привел армян, живших по ту сторону Евфрата. Принимали участие в военных тяготах и другие незначительные династы…»
Евтропий , “Краткая история от основания Города” 6.20, дает иные цифры, сильно отличающиеся по коннице Помпея: “Помпей имел в этом сражении 40 тыс. пехоты, всадников - на левом фланге 600, на правом - 500. Кроме того, весь Восток дал ему вспомогательные войска. Также вместе с ним была знать - многие сенаторы, преторы, консуляры и множество мужей, которые были победителями многих народов. Цезарь же имел в строю неполные 30 тыс. пехоты и 1 тыс. всадников.”
Евтропию противоречит Луций Анней Флор , “Эпитомы”, 2.13.47: “Перевес Помпея в коннице был настолько велик, что окружить Цезаря казалось ему легко.”
Аппиан приводит речь Цезаря перед битвой: «Следите только за италийцами, не обращая внимания на то, что союзники, наподобие собак, будут бежать вокруг вас и поднимать шум. Но обратив врага в бегство, италийцев как своих единоплеменников щадите, а союзников истребляйте, чтобы навести ужас на тех. …поэтому разрушьте, выступая в бой, возведенные вами укрепления, засыпьте ров, чтобы у нас ничего не оставалось, если мы не победим, чтобы враги видели, что вы не имеете своего лагеря, и сознавали, что у вас нет иного выхода, как занять их лагерь”. Так сказал Цезарь и при этом послал все же для охраны палаток две тысячи совершенно престарелых людей. Остальные, выйдя в глубоком молчании, разрушили укрепления и свалили их в ров.»
Помпей свой лагерь не разрушал и оставил для его защиты в два раза больше людей. Аппиан : «Поэтому он, оставив 4.000 италийцев для охраны лагеря, сам выстроил остальных между городом Фарсалом и рекой Энипеем, там, где и Цезарь расположился напротив него.»
Цезарь приводит речи Помпея и Лабиена перед битвой: «Я (Помпей) убедил наших всадников (и они обещали мне это сделать) напасть при сближении обоих войск на правый, незащищенный, фланг Цезаря и атакой в тыл привести в замешательство и разбить его войско прежде, чем нами будет выпущен хоть один снаряд против неприятеля. Таким образом, мы окончим войну, не подвергая наши легионы опасности и почти без кровопролития. А это нетрудно, так как мы очень сильны конницей… Его сменил Лабиэн. После презрительного отзыва о боевых силах Цезаря и величайших похвал плану Помпея он сказал: Не думай, Помпей, что перед тобой то самое войско, которое победило Галлию и Германию. Я участвовал во всех сражениях и не стану наугад говорить о том, чего не знаю. От того войска осталась только малая часть: многие погибли (что было неизбежно при множестве сражений), многих унесли повальные болезни в Италии, многие разошлись по домам, многие остались на материке. Или, может быть, вы не слыхали, что в Брундисии были образованы целые когорты из тех, которые там остались под предлогом болезни? Те войска, которые вы видите, вновь организованы из последних наборов в Ближней Галлии, и большинство солдат происходит из транспаданских колоний. Вдобавок самые сильные их части погибли в двух сражениях под Диррахием.»
Цезарь : «Когда Цезарь приблизился к лагерю Помпея, то он заметил, что войско у того было построено следующим образом. На левом фланге были два легиона, переданные Цезарем в начале их раздора на основании сенатского постановления; из них один назывался 1-м, другой 3-м. В этом месте стоял сам Помпей. Центр занимал Сципион с сирийскими легионами. Киликийский легион, соединенный с испанскими когортами, которые, как мы указали, были переправлены Афранием, был помещен на правом фланге. Эти легионы Помпей считал самыми надежными во всей своей армии. Остальные он поставил между центром и флангами, доведя число когорт до ста десяти. Всего было сорок пять тысяч человек, не считая около двух тысяч добровольцев-ветеранов, собравшихся к нему из числа «льготных» солдат его прежних армий. Их он распределил по всему фронту. Остальные семь когорт частью должны были охранять лагерь, частью были распределены по ближайшим редутам. Правый фланг его был прикрыт каким-то ручьем с крутым берегами. По этой причине он поставил всю конницу и всех стрелков и пращников на левом фланге.
Цезарь, согласно со своим прежним распорядком поместил 10-й легион а правом фланге, а 9-й на левом хотя от сражений под Диррахием он сильно поредел. К нему он присоединил 8-й, так что из двух легионов образовался как бы один, и приказал им поддерживать друг друга. На его фронте стояло восемьдесят когорт, в общем двадцать тысяч человек; семь когорт он оставил для охраны лагеря. На левом фланге он поручил командование Антонию, на правом - П. Сулле, в центре - Г. Домицию, а сам стал против Помпея. Вместе с тем, заметя указанную выше диспозицию неприятельских войск и боясь, как бы его правое крыло не было обойдено многочисленной конницей, он поспешно взял из третьей линии по одной когорте от легиона и образовал из них четвертую линию, которую выставил против конницы. Он дал им специальные указания и предупредил, что сегодняшняя победа зависит исключительно от храбрости этих когорт. Вместе с тем он запретил третьей линии идти в атаку помимо его специального приказа: в подходящий момент он даст сигнал знаменем.»
Плутарх : «В центре он поставил Домиция Кальвина, левым флангом командовал Антоний, сам же он стоял во главе правого крыла, намереваясь сражаться в рядах десятого легиона. Увидев, однако, что против этого легиона расположена неприятельская конница, встревоженный ее численностью и блеском ее оружия, Цезарь приказал шести когортам, расположенным в глубине строя, незаметно перейти к нему и поставил их позади правого крыла, пояснив, как надо действовать, когда вражеская конница пойдет в наступление.»
Аппиан : «Поэтому он (Помпей), оставив 4.000 италийцев для охраны лагеря, сам выстроил остальных между городом Фарсалом и рекой Энипеем, там, где и Цезарь расположился напротив него. И тот и другой вождь выстроили италийцев во фронт, разделив их на три части, отстоящие одна от другой на небольшом расстоянии, а конницу расположили на своих флангах, рассеяв повсюду между ними стрелков и пращников. Так выстроили они италийское войско, ибо каждый из вождей больше всего полагался на эти силы. Союзников они выстроили отдельно, ведя их как бы только для показа. Особенно у Помпея это союзное войско было многошумное и многоязычное. И из них македонцев, пелопоннесцев, беотийцев и афинян, молчаливость и дисциплину которых Помпей одобрял, он выстроил на фланге италийцев, а всех остальных, как Цезарь и предполагал, оставил вне боевого строя по племенам, чтобы они, когда битва пойдет врукопашную, окружили врагов и преследовали их, нанося им как можно больше вреда, и разграбили лагерь Цезаря, больше уже не защищенный рвом.
…сам он (Цезарь) заблаговременно выстроился с десятым легионом, как это у него было в обычае. Увидев это, враги направили сюда лучших своих всадников, чтобы они, имея перевес в количестве, если смогут, окружили его. Поняв это, Цезарь устроил засаду из 3.000 наиболее смелых пехотинцев, которым приказал, когда они заметят, что враги бегут вокруг них, выскочить из засады и прямо метать свои копья в лоб всадникам, которые, будучи неопытными и молодыми, дорожа своей наружностью, не вынесут опасности, направленной им прямо в лицо.»
Фронтин : «Гн. Помпей при Фарсале против Г. Цезаря построил войско в три линии, из коих каждая имела в глубину по десять рядов. Наиболее сильные по доблести личного состава легионы он поместил на флангах и в центре, промежутки между ними заполнил новобранцами. На правом фланге он разместил 600 всадников вдоль реки Эпинея, который своим руслом и разливом делает местность труднодоступной, остальную конницу вместе с вспомогательными войсками - на левом фланге, чтобы оттуда обойти войско Юлия.
Против этого построения Г. Цезарь расположил легионы в центре тоже в три линии, а левый фланг пододвинул к болоту, чтобы его нельзя было обойти. На правом фланге он расположил конницу, придав к ней наиболее быстрых пехотинцев, приученных биться в конном сражении. Далее, шесть когорт он оставил в резерве для внезапных бросков и на правом фланге, откуда ожидалась неприятельская конница, поставил когорты под углом. Ничто так не содействовало победе Цезаря в тот день: высыпавшую конницу Помпея они заставили повернуть и отдали на убой.»
У всех авторов отличается количество резерва, выделенное Цезарем на правый фланг против обхода конницы Помпея. Цезарь указывает, что взял по одной когорте из легиона, хотя не совсем ясно, считает ли он 8 и 9 легионы за один или за два. Если всего по фронту 80 когорт, то это 8 легионов. Значит в резерве должно быть 8 когорт. Это больше 6 когорт Плутарха и Фронтина и меньше 3000 человек Аппиана.
Битва при Фарсале, ход сражения
Цезарь : «Между обоими войсками было ровно столько места, сколько необходимо было для взаимной атаки. Но Помпей отдал приказ ждать атаки со стороны Цезаря, не двигаясь с места, и дать его фронту растянуться. Говорили, что такой совет дал ему Г. Триарий, указавший, что первый бурный натиск неприятельской пехоты должен будет сломиться, фронт растянется, и только тогда его солдаты должны будут в сомкнутых рядах напасть на разрозненные неприятельские части. При этом он надеялся, что неприятельские копья будут причинять меньше вреда, если солдаты останутся в строю, чем если сами пойдут навстречу неприятельским залпам; а вместе с тем солдаты Цезаря от двойного пробега изнурятся до полного изнеможения. Но, по нашему мнению, Помпей поступил без всяких разумных оснований: ведь у всех людей существует как бы врожденная возбудимость и живость, которая еще более воспламеняется от желания сразиться. Этот инстинкт полководцы должны не подавлять, но повышать. Недаром издавна установился обычай, по которому со всех сторон раздаются сигналы и все до одного поднимают крик: предполагается, что это устрашает врагов и возбуждает своих.
Во всяком случае, когда наши солдаты, по данному сигналу, бросились с поднятыми копьями и заметили, что помпеянцы не трогаются с места, то благодаря приобретенной в прежних сражениях опытности они задержали свой разбег и остановились приблизительно на середине, чтобы не достигнуть неприятеля в изнуренном состоянии; после небольшой передышки они снова побежали, пустили копья и, как им было приказано Цезарем, обнажили мечи. Но и за помпеянцами дело не стало: они приняли на себя пущенные копья, выдержали атаку, удержались в своих рядах, со своей стороны, пустили в ход копья и схватились за мечи. В то же время всадники с левого Помпеева фланга, как им было приказано, поскакали все до одного; вместе с ними высыпала и вся масса стрелков и пращников. Наша конница не выдержала их атаки и несколько подалась; тем энергичнее стала наседать конница Помпея и, развертываясь в эскадроны, начала обходить наш фронт с незащищенного фланга. Как только Цезарь это заметил, он дал сигнал когортам образованной им четвертой линии. Те быстро бросились вперед сомкнутыми рядами и так бурно атаковали Помпеевых всадников, что из них никто не устоял; все они повернули и не только очистили это место, но и немедленно в поспешном бегстве устремились на очень высокие горы. С их удалением все стрелки и пращники остались беззащитными, и так как им нечем было обороняться, то они были перебиты. Не прерывая атаки, когорты обошли левое крыло и напали на помпеянцев с тылу, встречая, впрочем, с их стороны упорное и стойкое сопротивление.
В то же время Цезарь приказал третьей линии, которая до сих пор спокойно стояла на месте, броситься вперед. Таким образом, уставших сменили здесь свежие и неослабленные силы, в то время как другие нападали с тылу. Этой двойной атаки помпеянцы не могли уже выдержать и все без исключения обратились в бегство. Следовательно, Цезарь не ошибся, что начало победы, как и сам он заявлял при ободрении солдат, должно пойти от тех когорт, которые он поставил в четвертой линии против неприятельской конницы. Действительно, они первые разбили неприятельскую конницу, они же перебили стрелков и пращников, обошли с левого фланга Помпеев фронт и первые были причиной бегства неприятеля. Но как только Помпей увидел, что его конница разбита и та часть войска, на которую он особенно полагался, терроризована, то, не надеясь на остальных, он оставил фронт, немедленно поскакал к лагерю и тем центурионам, которые стояли на карауле у преторских ворот, громко сказал, чтобы слышно было солдатам: Охраняйте лагерь и стойко защищайте его на случай, если положение ухудшится. Я обойду остальные ворота и буду ободрять лагерную охрану. С этими словами он удалился в свою ставку. У него не было больше никаких надежд на успех своего дела, и он только выжидал исхода сражения.
Загнав бегущих помпеянцев в их окопы. Цезарь решил не давать устрашенным врагам оправиться и закричал своим солдатам, что теперь они должны воспользоваться милостью судьбы и атаковать лагерь. Хотя они были изнурены чрезвычайной жарой (сражение затянулось до полудня), но ведь они вообще охотно шли на всякое трудное дело и потому немедленно повиновались его приказу. Лагерь энергично защищали когорты, оставленные для его охраны, но с особенной храбростью фракийцы и другие вспомогательные отряды из варваров. Бежавшие же с фронта солдаты были так устрашены и изнурены, что большей частью побросали оружие и военные знамена и думали больше о дальнейшем бегстве, чем о защите лагеря. Но и те, которые стояли на валу, не могли долее вынести множества снарядов; изнемогая от ран, они должны были оставить свой пост; и тогда все под предводительством центурионов и военных трибунов тотчас же побежали на очень высокие горы, примыкавшие к лагерю…когда наши были уже в лагере, Помпей сел на коня, снял с себя императорские отличия, бросился из лагеря задними воротами и тотчас же рысью поскакал в Ларису.
В этом сражении он (Цезарь) потерял не более двухсот солдат, но центурионов - этих героев - он лишился около тридцати. Из войска Помпея пало, по-видимому, около пятнадцати тысяч человек, а сдалось более двадцати четырех тысяч (ибо даже и те когорты, которые охраняли редуты, сдались Сулле). Воинских знамен Цезарю после этого сражения досталось сто восемьдесят, а орлов девять.»
Плутарх : «Обе стороны собирались дать сигнал к нападению. Помпей приказал тяжеловооруженным не двигаться с места и с дротиками наготове ожидать, пока противник не приблизится на расстояние полета дротика. По словам Цезаря, Помпей допустил ошибку, не оценив, насколько стремительность натиска увеличивает силу первого удара и воодушевляет мужеством сражающихся. Цезарь уже был готов двинуть свои войска вперед, когда заметил одного из центурионов, преданного ему и опытного в военном деле. Центурион ободрял своих солдат и призывал их показать образец мужества. Цезарь обратился к центуриону, назвав его по имени: «Гай Крассиний, каковы у нас надежды на успех и каково настроение?» Крассиний, протянув правую руку, громко закричал ему в ответ: «Мы одержим, Цезарь, блестящую победу. Сегодня ты меня похвалишь живым или мертвым!» С этими словами он первым ринулся на неприятеля, увлекая за собой сто двадцать своих солдат; изрубив первых встретившихся врагов и с силой пробиваясь вперед, он многих положил, пока, наконец, сам не был сражен ударом меча в рот, так что клинок прошел насквозь и вышел через затылок.
Так в центре сражалась пехота, а между тем конница Помпея с левого фланга горделиво тронулась в наступление, рассыпаясь и растягиваясь, чтобы охватить правое крыло противника. Однако, прежде чем она успела атаковать, вперед выбежали когорты Цезаря, которые против обыкновения не метали копий и не поражали неприятеля в ноги, а, по приказу Цезаря, целили врагам в глаза и наносили раны в лицо. Цезарь рассчитывал, что молодые солдаты Помпея, кичившиеся своей красотой и юностью, не привыкшие к войнам и ранам, более всего будут опасаться таких ударов и не устоят, устрашенные как самою опасностью, так и угрозою оказаться обезображенными. Так оно и случилось. Помпеянцы отступали перед поднятыми вверх копьями, теряя отвагу при виде направленного против них оружия; оберегая лицо, они отворачивались и закрывались. В конце концов они расстроили свои ряды и обратились в позорное бегство, погубив все дело, ибо победители немедленно стали окружать и, нападая с тыла, рубить вражескую пехоту.
Когда Помпей с противоположного фланга увидел, что его конница рассеяна и бежит, он перестал быть самим собою, забыл, что он Помпей Магн. Он походил скорее всего на человека, которого божество лишило рассудка. Не сказав ни слова, он удалился в палатку и там напряженно ожидал, что произойдет дальше, не двигаясь с места до тех пор, пока не началось всеобщее бегство и враги, ворвавшись в лагерь, не вступили в бой с караульными. Тогда лишь он как бы опомнился и сказал, как передают, только одну фразу: «Неужели уже дошло до лагеря?» Сняв боевое убранство полководца и заменив его подобающей беглецу одеждой, он незаметно удалился.»
Аппиан : «Помпей же, видя, что союзники его в страхе от медлительности, из опасения, чтобы они не нарушили дисциплины еще до сражения, дал первый сигнал к битве. Тогда Цезарь дал сигнал со своей стороны. Тотчас трубы, которых было множество в таком огромном войске на той и на другой стороне, громкими звуками дали призыв, торопили и глашатаи и начальники, обегая войска. Воины торжественно, с изумлением и молчанием шли друг на друга, так как они были испытанные в таких боях бойцы. Когда они приблизились, началось метание стрел и камней; и как только конница несколько опередила пехоту, начались с той и другой стороны попытки перейти в атаку, причем части Помпея, имея преимущество, стали окружать десятый легион Цезаря. Цезарь тогда подал знак сидевшим в засаде, и те, выскочив, устремились на конницу, ударяя направленными вверх копьями прямо в лицо всадников, которые, не вынеся отчаянной атаки и ударов в рот и глаза, в беспорядке бежали. Войско Цезаря, только что боявшееся быть окруженным, теперь само окружило пехоту Помпея, лишенную прикрытия конницы.
Помпей, узнав об этом, запретил своим пехотинцам делать вылазки, выбегать вперед из фаланги и метать стрелы, но стоя в вытянутых шеренгах с готовым к нападению копьем, защищаться врукопашную против наступающих. Эту стратегию Помпея некоторые хвалят как наилучшую при окружении врагом, Цезарь же в своих письмах порицает, так как, по его мнению, удары, нанесенные с размаха, имеют большую силу, да и храбрость людей возрастает от бега, при неподвижности же у войска дух падает, и для нападающих оно служит как бы прицелом. Так оно случилось и на этот раз. Десятый легион с Цезарем окружил левое крыло войска Помпея, лишенное конницы, осыпал неподвижно стоящие части со всех сторон копьями, пока нападавшие не привели их в замешательство, и силой заставил обратиться в бегство. Это и было началом победы Цезаря.
При этой схватке, однако, не было никакого крика от фаланги, никаких восклицаний ни убиваемых, ни раненых; только слышались вздохи и стоны падающих с достоинством на том месте, где они были выстроены. Союзные войска, которые вели себя как зрители боевого состязания, были поражены выдержкой строя и от удивления не осмеливались окружить палатки Цезаря, хотя они охранялись людьми малочисленными и старыми, и только оставались на месте, полные удивления.
Когда левое крыло Помпея стало отступать - отступало оно шаг за шагом, не переставая сражаться, - союзные войска, ничего не предприняв, обратились в безоглядное бегство с криками: “Мы побеждены”, и опрокидывали, словно вражеские, свои собственные палатки и заграждения, уничтожая их и похищая при своем бегстве все, что только они могли унести. Уже и другое крыло италийских войск Помпея, узнав о поражении левого крыла, стало медленно отступать, вначале в полном порядке и по мере возможности обороняясь, а затем под натиском врагов, окрыляемых удачей, оно тоже обратилось в бегство. Чтобы части войска Помпея вновь не соединились и чтобы таким образом было выиграно не одно лишь сражение, а вся война, Цезарь с большой хитростью разослал глашатаев по всем своим частям, во все стороны, чтобы победители-италийцы оставили в неприкосновенности своих единоплеменников и наступали только на союзников.
Глашатаи, приблизившись к побежденным, убеждали их остановиться, ничего для себя на опасаясь. Один от другого узнавая это воззвание, они останавливались. И “стоять без страха” стало как бы паролем войска Помпея, тогда как в остальном оно ничем не отличалось от войска Цезаря, нося, как италийцы, ту же одежду и говоря на том же языке. Пробегая сквозь их ряды, войско Цезаря уничтожало союзников Помпея, которые не могли противостоять им, и наибольшая резня произошла здесь.
Помпей, увидев бегство своего войска, словно обезумел и медленно удалился в лагерь. Подойдя к своей палатке, он сел там безмолвный, наподобие Аякса Теламонида, о котором рассказывают, что он подобное же претерпел в Илионе, когда был окружен врагами и когда божество помрачило ему ум. Из остальных лишь очень немногие последовали за Помпеем в лагерь: воззвание Цезаря остановило их на месте без страха, войско же Цезаря, обежав войска Помпея, разъединило их по частям. К концу дня Цезарь, неутомимо повсюду обегая войско, увещевал еще понатужиться, пока не возьмут лагерь Помпея, причем объяснял, что если враги снова соберутся с силами, они окажутся победителями одного дня, если же лагерь врагов будет захвачен, этим делом приведена будет к благополучному концу вся война. С этой мольбой протягивал к войску Цезарь руки и сам первый открыл преследование. Физически многие из войска Цезаря были утомлены, но дух их поддерживали эти рассуждения и сам полководец тем, что шел с ними вместе на врага.
Убитых с обеих сторон италийцев (число убитых союзников не было установлено как из-за их многочисленности, так и из-за пренебрежения к ним) было в войске Цезаря тридцать центурионов и двести легионеров, а по другим источникам, тысяча двести, в войске Помпея - 10 сенаторов, среди них и Луций Домиций, посланный сенатом к Цезарю в Галлию в качестве его преемника, и около 40 так называемых всадников из знатных. Из остального войска - те писатели, которые склонны преувеличивать, называют цифру в 25.000, но Азиний Поллион, один из командиров Цезаря в этой битве, пишет, что трупов, принадлежавших сторонникам Помпея, было найдено 6.000.»
Оставшиеся в живых сторонники Помпея бежали в Африку. Вместе с нумидийцами Юбы помпеянцы Сципиона не смогли разгромить Цезаря в и потерпели крупное поражение в .
Битва при Фарсале (48 год до н. э.)
Римская республика в I веке до н. э. переживала кризис республиканского строя. Победоносный полководец Гней Помпей, прибыв в Италию в 62 году до н. э. после успешного восточного похода, закончившегося победой над войсками 22-х восточных царей и царьков, мог претендовать на роль диктатора. Сенат сделал все, чтобы уменьшить его авторитет: ему было отказано в консульстве на следующий год, сенат не утвердил сделанных им распоряжений на востоке, законопроект о наделении ветеранов Помпея землей был провален.
Помпей договорился с двумя наиболее крупными политическими деятелями того времени — Крассом и Юлием Цезарем — о совместной борьбе с Сенатской олигархией. Это негласное соглашение, заключенное в 60 году до н. э., получило название I триумвирата.
Каждый из участников соглашения преследовал свои цели: Помпей добивался утверждения всех своих распоряжений на Востоке и выделении земельных наделов для ветеранов, Цезарь искал консульства, а Красе — власти и наместничества в провинции. Триумвират играл большую роль в государственных делах Рима в течение 10 лет. Первым его успехом было избрание Юлия Цезаря консулом в 59 году до н. э. Во время своего консульства Цезарь провел ряд законов в интересах Помпея и Красса. В 58-51 годах Цезарь завоевал Галлию (территория современной Франции, Бельгии, Великобритании, Швейцарии и Западной Германии).
Помпей и Красе стали завидовать Цезарю. К тому же они враждовали друг с другом. В 56 году в г. Луке (Северная Этрурия) триумвиры договорились о разделе власти: Красе получил в управление Сирию, Помпей — испанские провинции, а Цезарю продлевали на 5 лет наместничество в Галлии. Во время восточного похода Красе был вероломно убит (54 год), Цезарь был занят подавлением вспыхнувшего восстания в Галлии (54-53 годы), и таким образом Помпей стал фактически единолично править в Риме. Помпей понимал, что после гибели Красса должна неизбежно вспыхнуть борьба за власть между ним и Цезарем. Он стал искать союзников в лице сенатской олигархии и не ошибся в своем выборе.
К этому времени в Риме углубился политический кризис, обострилась борьба двух основных партий — оптиматов и популяров. Оптиматы (от опти — лучший), выражая интересы нобилитета, защищали авторитет сената, консервативные интересы римского государства. Гней Помпеи получил широкие полномочия для поддержания порядка в стране. В 52 году Помпеи впервые в римской истории был избран единственным консулом, то есть получил единоличную, фактически диктаторскую, высшую правительственную власть. Кроме того, Помпеи исполнял обязанности проконсула-наместника испанских провинций и имел большие полномочия по снабжению гима продовольствием. Такое сосредоточение разных полномочий в одних руках также практиковалось впервые в истории Римской республики. Имея под своей командой сильную армию в Испании, опираясь на содействие сената и относительное спокойствие городского плебса в Риме, Помпеи сделал первые шаги, направленные против своего соперника Гая Юлия Цезаря. Он подготавливал законопроект, по которому Цезарь должен был сложить с себя полномочия по управлению Галлией, предстать перед сенатом с отчетом о своих действиях в этой провинции и распустить свои легионы. Устранение Цезаря с политической арены привело бы Помпея к единоличной власти. И сенат, поддерживавший Помпея, и Цезарь это понимали. Но если часть сената преследовала цель победить сначала одного претендента на единоличную власть, а потом второго, то Цезарю приходилось решать очень сложный вопрос: или вовсе отказаться от политической деятельности, или начать вооруженную войну с Помпеем и поддерживающим его сенатом.
Популяры (от попула — народ) опирались на народное собрание и были партией римского плебса, принявшего сторону Цезаря. Сам Цезарь, как опытный политик, прекрасно понимал, что вооруженное выступление против коалиции Помпея и сената как верховного органа Римской республики означало начало кровопролитной гражданской войны с непредсказуемыми последствиями. Однако дело состояло не только в удовлетворении личного честолюбия Цезаря и желании захватить верховную власть в государстве, оттеснив от ее кормила коррумпированную и неспособную к управлению огромной державой римскую аристократию. За Цезарем стояла многочисленная, хотя и разнородная, политическая группировка, которая отражала интересы различных слоев римского общества — муниципальных собственников, части всадничества и даже некоторых кругов сенатской аристократии, заинтересованных в реформировании устаревшего государственного устройства.
В 49 году до н. э. истекал пятилетний срок полномочий Юлия Цезаря по управлению Галлией. Сенат не продлил эти полномочия. Оптиматы добились постановления сената о роспуске Цезарем своих легионов и сложении полномочий. Цезарь не подчинился, и сенат поручил командовать войсками против него Помпею.
10 января 49 года один из легионов Цезаря форсировал пограничную р. Рубикон, отделяющую провинцию Цизальпинская Галлия от собственно Италии. Жребий был брошен. Так началась гражданская война.
По численности военные силы Цезаря и Помпея были более или менее равными (по 12-14 легионов у каждого), но армия Цезаря была монолитной, имела большой опыт ведения войны в Галлии, была отмобилизована. Армия Помпея была раздроблена на 2 группировки: 6 легионов стояло в Африке, 8 легионов — в Испании. Свыше 10 лет армия Помпея не участвовала в крупных войнах.
План ведения войны Цезаря состоял в том, чтобы не допустить набора воинов в Италии для Помпея и захватить государственную казну, из которой затем финансировать содержание своих войск. События гражданской войны развивались именно по такому сценарию.
В результате активных действий легионов Цезаря Помпеи бежал в Грецию и обосновался во временной столице — г. Лариса. В июне 48 года армия Цезаря двинулась к Ларисе.
Решающее сражение в гражданской войне в Риме (49-45 годы до н. э.) произошло по одним сведениям 6 июня (Разин Е. А. История военного искусства. «Полигон» 1994. С. 388), по другим — 29 июня (Советская Военная Энциклопедия. В 8-и т. М., 1980. С. 249) 48 года у города Фарсала (Греция) между войсками Гая Юлия Цезаря и войсками римского сената под командованием Гнея Помпея.
Войска Помпея преградили Цезарю путь у Фарсала, заняв сильную укрепленную позицию. В нескольких километрах от нее на равнине Цезарь расположил свою армию в укрепленном лагере, почти ежедневно строя боевой порядок и вызывая противника на бой.
По сообщению Цезаря, армия Помпея имела 45 тысяч человек пехоты и 7 тысяч кавалерии. В армии Цезаря насчитывалось 22 тысячи пехоты и 1 тысяча кавалерии (Юлий Цезарь. Гражданская война. III, 90). Но если учесть приведенные Цезарем данные о потерях (200 человек у него и 15 тысяч убитых в армии Помпея), то станет совершенно очевидным, что цифры Цезаря далеки от истины. Другие источники говорят о том, что у Помпея было 30 тысяч пехоты и около 3 тысяч всадников, а у Цезаря 30 тысяч пехоты и около 2 тысяч всадников (Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. Т.1. М., 1936). Таким образом, армия Помпея имела численный перевес, но не такой большой, как сообщал Цезарь.
Боевой порядок армии Помпея, по свидетельству Фронтина, состоял из трех линий, в каждую из которых входило по 10 шеренг, так что общая глубина построения достигала 30 шеренг. На правом крыле находился киликийский легион, усиленный когортами, прибывшими из Испании; это были самые надежные войска. В центре находились два сирийских легиона. Левое крыло составили два легиона, переданные Цезарем Помпею по постановлению сената в начале их противоборства. Около двух тысяч добровольцев-ветеранов было распределено по всему фронту. Вся конница, лучники и пращники построились на левом фланге. Правый фланг боевого порядка упирался в ручей Энипей с крутыми берегами. Помпеи находился на левом фланге. Семь когорт были оставлены для охраны лагеря.
Помпеи приказал своим легионам ждать атаки противника, не двигаясь с места. Он считал, что первый бурный натиск неприятельской пехоты должен будет захлебнуться, фронт растянется, и только тогда его солдаты должны будут в сомкнутых рядах напасть на разрозненные неприятельские части. Помпеи надеялся, что неприятельские копья будут причинять меньше вреда, если солдаты останутся в строю, чем, если сами пойдут навстречу неприятельским залпам, а вместе с тем солдаты Цезаря от двойного пробега дойдут до полного изнеможения. Контратакуя с фронта расстроенные легионы противника, Помпеи полагал своей конницей и легко вооруженной пехотой одновременно нанести удар во фланг и тыл наступавшим легионам Цезаря.
Боевой порядок армии Цезаря состоял также из трех линий. Правое крыло составлял его лучший 10-й легион, левое — 8-й и 9-й легионы, понесшие потери в предыдущих боях; в центре находились остальные легионы. Левый фланг упирался в ручей Энипей, на правом фланге стояла конница, усиленная легко вооруженной пехотой. Опасаясь за свое правое крыло, Цезарь взял из третьей линии по одной когорте и создал четвертую линию: шесть когорт построил за своим правым флангом под прямым углом к фронту, а из остальных составил небольшой резерв. Этим шести когортам были даны специальные указания действовать совместно с конницей; при этом Цезарь сказал, что победа зависит исключительно от храбрости этих когорт. Третьей линии запрещено было идти в атаку до особого сигнала.
Бой начался наступлением легионов Цезаря, атакой ими пехоты Помпея.
Легионы Цезаря стремительно бросились вперед, на полпути остановились для небольшой передышки, затем снова побежали, пустили копья и обнажили мечи. Легионы Помпея выдержали атаку, а затем пустили в ход свои копья и взялись за мечи.
В это время двинулись вперед находившиеся на фланге конница Помпея и легковооруженная пехота, под натиском которых конница Цезаря стала отходить.
Казалось, что конница Помпея успешно преследует конницу Противника. Но когда она вышла на линию шести когорт, скрытых Цезарем за своим правым флангом, то была внезапно атакована ими и одновременно контратакована с фронта конницей Цезаря, прекратившей отступление. Конница Помпея была разбита, его легковооруженные пехотинцы перебиты, левый фланг пехоты из-за отсутствия резерва оказался необеспеченным.
Разбив конницу Помпея, ударная группа Цезаря вместе с конницей атаковала пехоту противника во фланг. В это время стоявшей на месте третьей линии был дан сигнал к наступлению. Легионы Помпея не выдержали комбинированной атаки с фронта и во фланг и побежали к своему лагерю.
Когда Помпеи увидел, что его конница разбита, он направился в лагерь, оставив на произвол судьбы свои легионы. Из лагеря он с личной охраной поскакал в Ларису, а затем к морю, где сел на корабль и отплыл сначала на остров Лесбос, а потом в Египет.
Легионы Цезаря с ходу атаковали лагерь противника и взяли его. Остатки армии Помпея отступили на близлежащую гору, а затем устремились к Ларисе. Цезарь оставил часть сил для охраны своего лагеря и захваченного лагеря противника, а сам с четырьмя легионами пошел наперерез помпеянцам. К вечеру ему удалось перерезать противнику пути отступления, а на рассвете остатки армии Помпея сложили оружие. Цезарь, по его собственным данным, взял в плен 24 тысячи легионеров, включая плененных в бою, в лагере и в редутах. Много помпеянцев, по его сообщению, бежало в соседний город. Это никак не согласуется с названной Цезарем цифрой — 15 тысяч убиты (См.: Записки Юлия Цезаря и его продолжателей. М.-Л., 194:8). Под Фарсалом исход боя фактически решил внезапный удар общего резерва армии Цезаря. Таким образом, резерв стал применяться не только для отражения неожиданных ударов противника, как это было раньше, но и для достижения победы. Третья линия боевого порядка армии Цезаря также сыграла важную роль, оказавшись линией поддержки: она атаковала изнуренного противника с фронта, в то время как во фланг его атаковали конница и отборные когорты. Но такая комбинированная атака была возможна лишь при отсутствии резерва в боевом порядке Помпея и управления ходом боя. Помпеи был только наблюдателем на первом этапе боя и, когда увидел неблагоприятный исход, скрылся в своем лагере. На его стороне было численное превосходство, к тому же он имел третью линию боевого порядка, силами которой можно было парировать обходной маневр когорт противника. Но Помпеи не использовал имевшихся у него возможностей для нанесения поражения легионам Цезаря.
Помпеи скрылся в Египте, где и был предательски убит. Победа под Фарсалом стала логическим завершением всех предшествующих действий Цезаря. Начав гражданскую войну, Цезарь умело использовал промахи Помпея (оставление на произвол судьбы своих легионов в Испании, оставление Рима, оборонительный характер действий, рассредоточение своих боевых сил и др.) и, захватив стратегическую инициативу, уничтожал его войска по частям.
Эта победа позволила Цезарю продолжить борьбу за военную диктатуру и успешно ее завершить. (Сначала он был назначен диктатором на 10 лет, а в 44 (45) году до н. э. сенат присвоил Цезарю титул «вечного», то есть пожизненного диктатора.)
Победа в гражданской войне позволила Цезарю провести ряд реформ, которые наметили пути формирования основ Римской империи.
Римская республика в I веке до н. э. переживала кризис республиканского строя. Победоносный полководец Гней Помпей, прибыв в Италию в 62 году до н. э. после успешного восточного похода, закончившегося победой над войсками 22-х восточных царей и царьков, мог претендовать на роль диктатора. Сенат сделал все, чтобы уменьшить его авторитет: ему было отказано в консульстве на следующий год, сенат не утвердил сделанных им распоряжений на востоке, законопроект о наделении ветеранов Помпея землей был провален.
Помпей договорился с двумя наиболее крупными политическими деятелями того времени - Крассом и Юлием Цезарем - о совместной борьбе с Сенатской олигархией. Это негласное соглашение, заключенное в 60 году до н. э., получило название I триумвирата.
Каждый из участников соглашения преследовал свои цели: Помпей добивался утверждения всех своих распоряжений на Востоке и выделении земельных наделов для ветеранов, Цезарь искал консульства, а Красе - власти и наместничества в провинции. Триумвират играл большую роль в государственных делах Рима в течение 10 лет. Первым его успехом было избрание Юлия Цезаря консулом в 59 году до н. э. Во время своего консульства Цезарь провел ряд законов в интересах Помпея и Красса. В 58-51 годах Цезарь завоевал Галлию (территория современной Франции, Бельгии, Великобритании, Швейцарии и Западной Германии).
Помпей и Красс стали завидовать Цезарю. К тому же они враждовали друг с другом. В 56 году в г. Луке (Северная Этрурия) триумвиры договорились о разделе власти: Красе получил в управление Сирию, Помпей - испанские провинции, а Цезарю продлевали на 5 лет наместничество в Галлии. Во время восточного похода Красе был вероломно убит (54 год), Цезарь был занят подавлением вспыхнувшего восстания в Галлии (54-53 годы), и таким образом Помпей стал фактически единолично править в Риме. Помпей понимал, что после гибели Красса должна неизбежно вспыхнуть борьба за власть между ним и Цезарем. Он стал искать союзников в лице сенатской олигархии и не ошибся в своем выборе.
К этому времени в Риме углубился политический кризис, обострилась борьба двух основных партий - оптиматов и популяров. Оптиматы выражая интересы нобилитета, защищали авторитет сената, консервативные интересы римского государства. Гней Помпеи получил широкие полномочия для поддержания порядка в стране. В 52 году Помпеи впервые в римской истории был избран единственным консулом, то есть получил единоличную, фактически диктаторскую, высшую правительственную власть.
Кроме того, Помпей исполнял обязанности проконсула - наместника испанских провинций и имел большие полномочия по снабжению Рима продовольствием. Такое сосредоточение разных полномочий в одних руках также практиковалось впервые в истории Римской республики.
Имея под своей командой сильную армию в Испании, опираясь на содействие сената и относительное спокойствие городского плебса в Риме, Помпеи сделал первые шаги, направленные против своего соперника Гая Юлия Цезаря. Он подготавливал законопроект, по которому Цезарь должен был сложить с себя полномочия по управлению Галлией, предстать перед сенатом с отчетом о своих действиях в этой провинции и распустить свои легионы.
Устранение Цезаря с политической арены привело бы Помпея к единоличной власти. И сенат, поддерживавший Помпея, и Цезарь это понимали. Но если часть сената преследовала цель победить сначала одного претендента на единоличную власть, а потом второго, то Цезарю приходилось решать очень сложный вопрос: или вовсе отказаться от политической деятельности, или начать вооруженную войну с Помпеем и поддерживающим его сенатом.
Популяры опирались на народное собрание и были партией римского плебса, принявшего сторону Цезаря. Сам Цезарь, как опытный политик, прекрасно понимал, что вооруженное выступление против коалиции Помпея и сената как верховного органа Римской республики означало начало кровопролитной гражданской войны с непредсказуемыми последствиями.
Однако дело состояло не только в удовлетворении личного честолюбия Цезаря и желании захватить верховную власть в государстве, оттеснив от ее кормила коррумпированную и неспособную к управлению огромной державой римскую аристократию. За Цезарем стояла многочисленная, хотя и разнородная, политическая группировка, которая отражала интересы различных слоев римского общества - муниципальных собственников, части всадничества и даже некоторых кругов сенатской аристократии, заинтересованных в реформировании устаревшего государственного устройства.
В 49 году до н. э. истекал пятилетний срок полномочий Юлия Цезаря по управлению Галлией. Сенат не продлил эти полномочия. Оптиматы добились постановления сената о роспуске Цезарем своих легионов и сложении полномочий. Цезарь не подчинился, и сенат поручил командовать войсками против него Помпею.
10 января 49 года один из легионов Цезаря форсировал пограничную р. Рубикон, отделяющую провинцию Цизальпинская Галлия от собственно Италии. Жребий был брошен. Так началась гражданская война.
По численности военные силы Цезаря и Помпея были более или менее равными (по 12-14 легионов у каждого), но армия Цезаря была монолитной, имела большой опыт ведения войны в Галлии, была отмобилизована. Армия Помпея была раздроблена на 2 группировки: 6 легионов стояло в Африке, 8 легионов - в Испании. Свыше 10 лет армия Помпея не участвовала в крупных войнах.
План ведения войны Цезаря состоял в том, чтобы не допустить набора воинов в Италии для Помпея и захватить государственную казну, из которой затем финансировать содержание своих войск. События гражданской войны развивались именно по такому сценарию.
В результате активных действий легионов Цезаря Помпей бежал в Грецию и обосновался во временной столице - г. Лариса. В июне 48 года армия Цезаря двинулась к Ларисе.
Решающее сражение в гражданской войне в Риме (49-45 годы до н. э.) произошло по одним сведениям 6 июня (Разин Е.А. История военного искусства. "Полигон" 1994. С. 388), по другим - 29 июня (Советская Военная Энциклопедия. В 8-и т. М., 1980. С. 249) 48 года у города Фарсала (Греция) между войсками Гая Юлия Цезаря и войсками римского сената под командованием Гнея Помпея.
Войска Помпея преградили Цезарю путь у Фарсала, заняв сильную укрепленную позицию. В нескольких километрах от нее на равнине Цезарь расположил свою армию в укрепленном лагере, почти ежедневно строя боевой порядок и вызывая противника на бой.
По сообщению Цезаря, армия Помпея имела 45 тысяч человек пехоты и 7 тысяч кавалерии. В армии Цезаря насчитывалось 22 тысячи пехоты и 1 тысяча кавалерии (Юлий Цезарь. Гражданская война. III, 90).
Но если учесть приведенные Цезарем данные о потерях (200 человек у него и 15 тысяч убитых в армии Помпея), то станет совершенно очевидным, что цифры Цезаря далеки от истины. Другие источники говорят о том, что у Помпея было 30 тысяч пехоты и около 3 тысяч всадников, а у Цезаря 30 тысяч пехоты и около 2 тысяч всадников (Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. Т.1. М., 1936). Таким образом, армия Помпея имела численный перевес, но не такой большой, как сообщал Цезарь.
Боевой порядок армии Помпея, по свидетельству Фронтина, состоял из трех линий, в каждую из которых входило по 10 шеренг, так что общая глубина построения достигала 30 шеренг. На правом крыле находился киликийский легион, усиленный когортами, прибывшими из Испании; это были самые надежные войска. В центре находились два сирийских легиона. Левое крыло составили два легиона, переданные Цезарем Помпею по постановлению сената в начале их противоборства. Около двух тысяч добровольцев - ветеранов было распределено по всему фронту. Вся конница, лучники и пращники построились на левом фланге. Правый фланг боевого порядка упирался в ручей Энипей с крутыми берегами. Помпеи находился на левом фланге. Семь когорт были оставлены для охраны лагеря.
Помпеи приказал своим легионам ждать атаки противника, не двигаясь с места. Он считал, что первый бурный натиск неприятельской пехоты должен будет захлебнуться, фронт растянется, и только тогда его солдаты должны будут в сомкнутых рядах напасть на разрозненные неприятельские части. Помпеи надеялся, что неприятельские копья будут причинять меньше вреда, если солдаты останутся в строю, чем если сами пойдут навстречу неприятельским залпам, а вместе с тем солдаты Цезаря от двойного пробега дойдут до полного изнеможения. Контратакуя с фронта расстроенные легионы противника, Помпеи полагал своей конницей и легко вооруженной пехотой одновременно нанести удар во фланг и тыл наступавшим легионам Цезаря.
Боевой порядок армии Цезаря состоял также из трех линий. Правое крыло составлял его лучший 10-й легион, левое - 8-й и 9-й легионы, понесшие потери в предыдущих боях; в центре находились остальные легионы. Левый фланг упирался в ручей Энипей, на правом фланге стояла конница, усиленная легко вооруженной пехотой.
Опасаясь за свое правое крыло, Цезарь взял из третьей линии по одной когорте и создал четвертую линию: шесть когорт построил за своим правым флангом под прямым углом к фронту, а из остальных составил небольшой резерв. Этим шести когортам были даны специальные указания действовать совместно с конницей; при этом Цезарь сказал, что победа зависит исключительно от храбрости этих когорт. Третьей линии запрещено было идти в атаку до особого сигнала.
Битва при Фарсале
Бой начался наступлением легионов Цезаря, атакой ими пехоты Помпея. Легионы Цезаря стремительно бросились вперед, на полпути остановились для небольшой передышки, затем снова побежали, пустили копья и обнажили мечи. Легионы Помпея выдержали атаку, а затем пустили в ход свои копья и взялись за мечи.
В это время двинулись вперед находившиеся на фланге конница Помпея и легковооруженная пехота, под натиском которых конница Цезаря стала отходить.
Казалось, что конница Помпея успешно преследует конницу противника. Но когда она вышла на линию шести когорт, скрытых Цезарем за своим правым флангом, то была внезапно атакована ими и одновременно контратакована с фронта конницей Цезаря, прекратившей отступление. Конница Помпея была разбита, его легковооруженные пехотинцы перебиты, левый фланг пехоты из-за отсутствия резерва оказался необеспеченным.
Разбив конницу Помпея, ударная группа Цезаря вместе с конницей атаковала пехоту противника во фланг. В это время стоявшей на месте третьей линии был дан сигнал к наступлению. Легионы Помпея не выдержали комбинированной атаки с фронта и во фланг и побежали к своему лагерю.
Когда Помпеи увидел, что его конница разбита, он направился в лагерь, оставив на произвол судьбы свои легионы. Из лагеря он с личной охраной поскакал в Ларису, а затем к морю, где сел на корабль и отплыл сначала на остров Лесбос, а потом в Египет.
Легионы Цезаря с ходу атаковали лагерь противника и взяли его. Остатки армии Помпея отступили на близлежащую гору, а затем устремились к Ларисе. Цезарь оставил часть сил для охраны своего лагеря и захваченного лагеря противника, а сам с четырьмя легионами пошел наперерез помпеянцам. К вечеру ему удалось перерезать противнику пути отступления, а на рассвете остатки армии Помпея сложили оружие. Цезарь, по его собственным данным, взял в плен 24 тысячи легионеров, включая плененных в бою, в лагере и в редутах. Много помпеянцев, по его сообщению, бежало в соседний город. Это никак не согласуется с названной Цезарем цифрой - 15 тысяч убитых (См.: Записки Юлия Цезаря и его продолжателей. М.-Л., 194:8).
Под Фарсалом исход боя фактически решил внезапный удар общего резерва армии Цезаря. Таким образом резерв стал применяться не только для отражения неожиданных ударов противника, как это было раньше, но и для достижения победы.
Третья линия боевого порядка армии Цезаря также сыграла важную роль, оказавшись линией поддержки: она атаковала изнуренного противника с фронта, в то время как во фланг его атаковали конница и отборные когорты. Но такая комбинированная атака была возможна лишь при отсутствии резерва в боевом порядке Помпея и управления ходом боя. Помпеи был только наблюдателем на первом этапе боя и, когда увидел неблагоприятный исход, скрылся в своем лагере. На его стороне было численное превосходство, к тому же он имел третью линию боевого порядка, силами которой можно было парировать обходной маневр когорт противника. Но Помпеи не использовал имевшихся у него возможностей для нанесения поражения легионам Цезаря.
Помпеи скрылся в Египте, где и был предательски убит. Победа под Фарсалом стала логическим завершением всех предшествующих действий Цезаря. Начав гражданскую войну, Цезарь умело использовал промахи Помпея (оставление на произвол судьбы своих легионов в Испании, оставление Рима, оборонительный характер действий, рассредоточение своих боевых сил и др.) и, захватив стратегическую инициативу, уничтожал его войска по частям.
Эта победа позволила Цезарю продолжить борьбу за военную диктатуру и успешно ее завершить. (Сначала он был назначен диктатором на 10 лет, а в 44 (45) году до н. э. сенат присвоил Цезарю титул "вечного", то есть пожизненного диктатора.)
Победа в гражданской войне позволила Цезарю провести ряд реформ, которые наметили пути формирования основ Римской империи.
1. Военный энциклопедический лексикон, издаваемый обществом военных и литераторов. - Изд. 2-е. - В 14-и т. - СПб., 1857. - Т. 13. - С. 234-235.
2. Герцберг Г.Ф. История Греции и Рима. -Т.1-2. -СПб., 1881-1882.
3. Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. - Т.1. Античный мир. - СПб., 1994. С. 378-391.
4. Зедделер Л.И. Обозрение истории военного искусства: В 2-х ч. - 4.1. История военного искусства древних народов. -СПб., 1836.
5. Морской атлас. Описания к картам. - М., 1959. - Т.З, ч.1. - С. 38-39.
6. Плутарх. Избранные жизнеописания: В 2-х т. - Т.2. - М., 1990.
7. Разин Е.А. История военного искусства. - СПб., 1994. - Т.1. - С. 388-391.
8. Светоний Г.Т. Жизнь двенадцати цезарей. - М., 1990.
9. Советская военная энциклопедия: В 8-и т. / Гл. ред. комис. Н.В. Огарков (пред.) и др. - М., 1980. - Т.8. - С. 249 - 250.
10. Ферреро Г. Юлий Цезарь. - Ростов н/Дону, 1996.
11. Энциклопедия военных и морских наук: В 8-и т. / Под общ. ред. Г.А. Леера. - СПб., 1896. - Т.З. - С. 81.
Была неудачной для Гая Юлия. Оптиматы-республиканцы торжествовали; мысленно они уже делили имущество противников. Но радость была преждевременна: во время отступления от Диррахию в Аполлонию Цезарь уже показал, что поражение при Диррахии, вызванное не столько превосходством сил врага, сколько изменой и случайностью, не отняло у него бодрости; не упали духом и его воины. Цезарь отступал в таком порядке, что Помпей на четвертый день нашел бесполезным преследование. Разместив раненых и больных в Аполлонии, Цезарь пошел через суровые Эпирские горы в Фессалию. Там у истоков реки Пенея к нему присоединились два легиона, с которыми он посылал Домиция Кальвина задержать шедшего из Азии к Помпею Метелла Сципиона. Цезарь взял и отдал на разграбление войску город Гомфы, куда не хотели впустить его граждане; этим он так запугал фессалийцев, что все, другие города покорялись ему. Он нашел в них много провианта, и воины его могли вознаградить себя за страдания голода.
Географическое местоположение битв при Диррахии и Фарсале (48 г. до Р. Х.)
Но Помпей не дал им отдыхать долго. На военном совете в Диррахии был поднят вопрос, не следует ли теперь перенести войну в Италию, но Помпей сказал, что нельзя оставлять на гибель легионы Метелла Сципиона, не должно отдавать на произвол мщения Цезаря народы и царей Востока и сенаторов, находившихся в Фессалонике (Салониках). Это мнение возобладало; было решено, что надо прежде уничтожить войско Цезаря, а потом вернуться в Италию. Победа при Диррахии внушила Помпею отвагу; а фанатики, окружавшие его, требовали, чтобы он спешил истребить разбитого врага. Помпей отбросил прежнюю осторожность, решил действовать быстро. Безрассудство оптиматов, желавших как можно скорее кончить войну, вовлекло его в преждевременную решительную битву.
Бюст Гая Юлия Цезаря в военной форме
Оставив Катона с отрядом войска в Диррахии охранять прибрежье, Помпей перешел хребет Пинд, соединился у Лариссы с легионами своего тестя Метелла Сципиона и летом пришел к холмам Киноскефалам, где за сто лет с лишним лет до этого была решена в битве судьба Македонии. Между этою грядой холмов и отрисским хребтом лежит равнина, перерезанная речкою, которая называлась тогда Энипеем; по соседству стоял город Фарсал. Войска сошлись на этой равнине, расположились станом одно на одном, другое на другом берегу мелководной речки, и простояли так несколько дней. Позиция Помпея у Фарсала была выгодна: он стоял на высокой местности и получал изобильный подвоз провианта. Он отлагал битву, справедливо рассчитывая, что неприятель, не имеющий подвоза хлеба, скоро окажется в таком же трудном положении, как при Диррахии. Но вельможи, находившиеся в стане, нетерпеливо желали разделить между собою имущество врагов и снова стать правителями государства. Они упрекали Помпея в том, что он медлит дать решительную битву лишь по желанию дольше играть роль Агамемнона , повелевать знатнейшими людьми государства.
Помпей решил тогда дать у Фарсала битву противнику (6 июня 48 г.). Цезарь уже думал об отступлении, когда передовая стража донесла ему, что приближается неприятель. Он воскликнул; «Прекрасно, наше желание исполняется, пришел день, когда мы будем бороться не с голодом, а с людьми». Все выгоды битвы при Фарсале были на стороне Помпея; у него было 45,000 человек пехоты, у Цезаря вдвое меньше, у первого было 5000 человек конницы, у Цезаря в шесть раз меньше. И однако же Цезарь одержал при Фарсале блистательную победу, благодаря храбрости своих ветеранов и своему гению.
Вельможи, начальствовавшие войсками Помпея, гордо говорили, что одной конницы будет достаточно для того, чтобы обратить в бегство изнуренных противников, и на обоих флангах повели конницу в атаку. Но Цезарь, хорошо зная, что его кельтская и германская конница не выдержит натиска врагов, поставил на поддержку ей несколько поодаль в засаде 2000 человек самых храбрых пехотных воинов. Конница Помпея, опрокинув неприятельскую и погнавшись за нею, вдруг увидела перед собою копья тяжеловооруженной пехоты. Копья эти по инструкции Цезаря были приподняты так, что направлялись прямо в лицо молодых щеголей, как называл Цезарь богатую молодежь, из которой состояла конница Помпея. Эти изящные всадники смутились, повернули лошадей и поскакали прочь.
Их бегство открыло левый фланг их пехоты; отборные воины Цезаря атаковали его; в то же время центр пехоты Цезаря стремительно атаковал пехоту Помпея с фронта. Бегство конницы смутило ее и самого Помпея, потому что он надеялся всего больше именно на свою конницу. Битва при Фарсале еще шла упорно, когда он, совершенно расстроенный мыслями, повернул коня и поехал в стан, оставив свое войско на произвол судьбы. После ожесточенного боя, оно было прогнано за реку в полном беспорядке.
Положение дел на стороне Помпея было теперь такое же, в каком был Цезарь после поражения при Диррахии. Если бы Помпей сохранил бодрость, можно было бы поправить результаты неудачной битвы. Но он, пользовавшийся всю свою жизнь благосклонностью счастья, упал духом, когда оно изменило ему, не нашел в себе той твердости, которая одолевает неудачи. Когда отступающие толпы приблизились к стану, Помпей снял с себя эмблемы сана главнокомандующего и поскакал ближайшей дорогой через Лариссу к морю. Главнокомандующим остался его тесть, Метелл Сципион, которого он, по желанию вельмож, назначил перед битвой при Фарсале своим помощником. Метелл не мог привести в порядок расстроенное войско; вытесненное неприятелем из окопов стана, оно ушло разрозненными отрядами в горы окрестностей Скотуссы и Краннона. Эти отряды хотели пройти горами в Лариссу к Помпею; но Цезарь, сделав усиленный переход по равнине, зашел вперед них, отрезал их от Лариссы, а поздним вечером успел вырыть окопы, которыми отрезал их и от реки Энипея; жажда принудила их на следующее утро положить оружие. Перед началом битвы Цезарь велел своим воинам щадить римских граждан, потому побежденные не колебались отдаться в плен.
Битва при Фарсале 48 г. до н. э. План
Так кончилась битва при Фарсале. Поле сражения покрывали 15.000 неприятельских тел, а Цезарь потерял, как он сам утверждает, только 200 воинов и 30 центурионов . Число сдавшихся в плен было больше 34.000. Победители взяли 9 орлов и 180 мелких знамен. Лишь несколько небольших республиканских отрядов успели уйти горами; с ними ушли от плена многие из вельмож, начальствовавших разбитым войском.
Цезарь и теперь остался верен своей системе кротости, не захотел подражать свирепостям полководцев сенатской партии, Бибула и Лабиена. Правда, он казнил нескольких сенаторов и всадников, выказавших себя особенно упорными врагами его или попадавшихся ему в плен прежде, освобожденных им, возвратившихся к Помпею и взятых теперь в плен во второй раз. Правда, он объявил имущества этих казненных конфискованными. Но он пощадил восточных царей, пришедших на помощь Помпею, своему прежнему покровителю, а из римских вельмож он пощадил всех положивших оружие и давших обещание повиноваться ему. Воинов и второстепенных начальников он не подверг никакому наказанию и принял всех их в ряды своего войска. Бумаги Помпея, попавшие в его руки, он уничтожил, не читая.
Битва при Фарсале нанесла смертельную рану республиканской партии, развязка её была переходом от республиканской формы правления к монархической . Правда, главные вожди республиканцев еще оставались живы; республиканский флот, эскадры которого стояли в гаванях Диррахия, Керкиры, Брундизия, Мессаны, владычествовал на море. В большей части римских провинций еще оставались войска, верные Помпею. Но республиканцам недоставало единства управления, согласия в действиях; у большинства из них не было надежды на победу, веры в то, что республиканская форма правления уцелеет.
Помпей с немногими спутниками поспешил, по равнине реки Пенея, через лавровые рощи темпейской долины, к морю, сел на одинокий корабль и поплыл по Эгейскому морю на далекий восток, искать себе спасения в странах, где он ранее прославился победами . Помощники его, Метелл Сципион, Афраний, Лабиен, с остатками разбитого войска, македонскими и иллирийскими, шли горами и ущельями к Эпирскому берегу, а другие отряды бежали в Пелопоннес. Когда в Диррахии было получено известие о битве при Фарсале, войска флота и гарнизона совершенно растерялись. Катон Младший , начальствовавший ими, увидел, что необходимо покинуть берег материка, и велел плыть в Керкиру. Воины так спешили уплыть, что сожгли несколько кораблей с хлебом, замедлявших бегство.
В Керкиру приплыли также сын Помпея, носивший одно с отцом имя – Гней – с небольшой эскадрой из Орика, Гай Кассий из Сицилии, некоторые другие военачальники. Катон Младший созвал военный совет. Но мнения были так разногласны, что по поводу того, как действовать после битвы при Фарсале, республиканцами не было принято никакого общего решения. Катон, не имевший военной опытности, неспособный повелевать как полководец, хотел по своему уважению к обычаям законного порядка передать власть главнокомандующего Цицерону , который был консулом раньше нежели он, потому занимал в сенате место выше его. За два года перед тем Цицерон был проконсулом в Киликии, сделал удачный поход против хищных горцев Аманского хребта, за победы над ними был назван императором и просил себе триумфа. Но начальствовать войсками в войне с Цезарем он не хотел. Он с испугом отверг предложение Катона и объявил, что думает возвратиться в Италию. Этим он подал лозунг перехода со стороны республиканцев к покорности Цезарю. Его робость так раздражила Гнея Помпея, что этот горячий человек схватился за меч и убил бы Цицерона, если бы его не остановил Катон. Многие из оптиматов после битвы при Фарсале решили покориться Цезарю, другие, как например Марцелл, удалиться в добровольное изгнание.
Катон, оставшись начальником флота, поплыл из Керкиры в Коринфский залив, чтобы принять на свои корабли республиканцев, бежавших от Фарсала в Патры и другие соседние города. Получив известие, что приближается легат Цезаря Квинт Фуфий Кален, он поплыл в провинцию Африку (современный Тунис). Он уже понимал тогда, что республиканская форма правления погибает, и предоставил каждому действовать сообразно собственным мыслям; он не хотел в таких трудных обстоятельствах принуждать людей поступать по его, а не по собственным убеждениям. Но сам он имел твердую решимость оставаться до конца верным погибающему делу республики. Нумидийский царь Юба, убивший Куриона, боялся мщения Цезаря, потому держался стороны оптиматов, а в Азии, Греции, на островах все прежние союзники республиканцев при известии о сражении при Фарсале покинули проигранное дело, отослали свои войска и эскадры. Потому сборным местом, последним убежищем республиканцев и сторонников Помпея была избрана Африка.
Подвластные Риму азиатские цари, помогавшие Помпею, ушли в свои владения. Ливийская колония Кирена не впустила в свои ворота республиканского командира Лабиена. Фарнак, сын знаменитого понтийского царя Митридата , покорил округа Колхиды (Грузии), которым Помпей во время своего восточного похода дал независимость, покорил и город Фанагорию на берегу Керченского пролива, отнял у малоазиатских царей Дейотара и Ариобарзана Малую Армению и Каппадокию, полученные ими от Помпея после разгрома Митридата римлянами. Битва при Фарсале, таким образом, ослабила господство Рима на восточных границах, но год спустя Цезарь победил Фарнака (знаменитое veni, vidi, vici) и вновь укрепил римское влияние в Азии.
Проигравший битву при Фарсале Цезарю Гней Помпей старший вскоре погиб в Египте (см. статью
Первоначальные планы. После этого Цезарь решил оставить морской берег у Диррахия, столь несчастливый для него, и перевести войско в Грецию, куда еще раньше он направил легион для сбора продовольствия. Этому легиону грозила участь быть отрезанным и уничтоженным. Кроме того, в Македонии находилась часть войск Помпея, и было соблазнительно обрушиться на них с превосходящими силами и разгромить. Ни Цезарю, ни Помпею, действовавшим с максимальной быстротой, не удались их первоначальные планы, и отрезанные от них корпуса благополучно соединились с главными силами. Обе армии расположились лагерем на разных берегах реки Энипей, протекавшей по широкой равнине у фессалийского города Фарсала, примерно в шести километрах один от другого.
Роковое решение Помпея. Для Помпея после выигранных им при Диррахии боев самым правильным и сейчас было не торопиться с генеральным сражением. У него было несколько возможностей добиться истощения сил Цезаря и только затем обрушиться на него. Однако все эти возможности использованы не были. Этому препятствовал, во-первых, моральный подъем в его войске, горевшем желанием добить, казалось бы, наполовину уже поверженного противника.
Во-вторых, бывшие в его лагере сенаторы обвиняли своего полководца в том, что он намеренно затягивает уже выигранную войну, чтобы подольше упиваться властью над таким количеством видных лиц и союзных царей. Помпея язвительно именовали "Агамемноном" и "царем царей". Его сторонники начали уже ссориться из-за дележа государственных должностей в Риме, пока принадлежавших самому Цезарю и лицам из его окружения. В конечном счете Помпей, фактически против своей воли, принял роковое для себя, своей армии и своего дела решение, сказав перед боем друзьям, что этот день, кто бы из двух ни победил, навеки послужит для римлян началом великих бедствий.
Тактика Цезаря. Что касается Цезаря, то он, безрезультатно прождав сражения несколько дней с тех пор, как противники оказались в виду друг друга, решил, по его собственным словам, "сняться с лагеря и постоянно быть в походе: он рассчитывал облегчить себе частой переменой лагеря и движением по многим местностям добывание провианта, а также во время самого похода улучить какой-нибудь удобный момент для сражения и, наконец, утомить ежедневными передвижениями войско Помпея, непривычное к тяжелому труду". 9 августа 48 г. до н.э. был уже дан сигнал к выступлению, как вдруг цезарианцы заметили, что войско Помпея, выстроенное в боевой порядок, продвигается вперед от своего лагерного вала. Тогда Цезарь заявил своим солдатам: "Надо нам в настоящее время отложить поход и думать о сражении, которого мы всегда хотели. Будем всей душой готовы к бою: позже нелегко нам будет найти удобный случай".
Численность армий. По данным Цезаря, в боевых порядках Помпея было 45 тысяч легионеров и 2 тысячи добровольцев-ветеранов, всего 110 когорт. Остальные 7 когорт охраняли лагерь и близлежащие укрепления. Правый фланг Помпея был защищен ручьем с обрывистыми берегами, обойти его противник не мог. Поэтому Помпей сосредоточил всю конницу и легкую пехоту на левом, планируя опрокинуть здесь в несколько раз меньшую по численности конницу Цезаря и зайти в тыл его правому флангу.
Цезарь вывел из лагеря свои 80 когорт (20 тысяч человек, по его собственным словам) и выстроил их для боя, как обычно, в три линии. Семь когорт он оставил для охраны лагеря. Заметив, как выстроено войско противника, Цезарь, опасаясь обхода своего правого крыла неприятельской конницей, решил приготовить противнику сюрприз, который в дальнейшем и обеспечил ему победу.
Неожиданный ход Цезаря. Приказав третьей линии не вступать в бой до его сигнала, он взял из нее шесть когорт (по одной от легиона) и образовал из них четвертую линию, развернув ее перпендикулярно остальным трем. Воинов этих когорт он специально предупредил, что именно от их храбрости зависит победа в предстоящей битве, и советовал в сражении против конницы не метать пилумы, как обычно, а колоть ими вражеских всадников в лицо. Свою конницу, сильно уступавшую по численности помпеянской, он перемешал по германскому обычаю с легкой пехотой и самыми опытными легионерами. Этому смешанному корпусу был дан приказ при атаке неприятельской кавалерии начать отход, не принимая боя, а затем, в условленный момент, перейти в контратаку.
Из рассказа Цезаря. Цезарь рассказывает: "Между обоими войсками было ровно столько места, сколько необходимо для взаимной атаки. Но Помпей отдал приказ ждать атаки со стороны Цезаря, не двигаясь с места, и дать его фронту растянуться. …При этом он надеялся, что неприятельские копья будут причинять меньше вреда, если солдаты останутся в строю, чем если сами пойдут навстречу неприятельским залпам; а вместе с тем солдаты Цезаря от двойного пробега изнурятся до полного изнеможения.
Но, по нашему мнению, Помпей поступил без всяких разумных оснований: ведь у всех людей существует как бы врожденная возбудимость и живость, которая еще больше воспламеняется от желания сразиться. Этот инстинкт полководцы должны не подавлять, но повышать".
Тактика Помпея. Как бы то ни было, на первой фазе боя для своей пехоты Помпей избрал оборонительную тактику. Он рассчитывал, что цезарианцы, рассчитывая на встречный бой легионов, не встретят неприятеля на полпути и, задыхаясь, врассыпную добегут до его первых рядов, чтобы встретиться с сомкнутым строем помпеянцев. В таком случае бой тяжелой пехоты должен был быть выигран Помпеем, тем более что каждая его боевая линия насчитывала десять рядов в глубину, т.е. всего тридцать, тогда как на них должны были броситься цезарианцы без своей третьей линии. Получается, что глубина строя атакующих составляла двадцать рядов, т.е. в полтора раза меньше, чем у оборонявшихся.
Римляне против римлян. Когда все приготовления были завершены, над полем будущего смертного боя на время воцарилась тишина. Аппиан рассказывает: "Когда уже все было готово, противники еще долгое время оставались неподвижными в глубоком молчании, все еще только собираясь и медля, глядели друг на друга, которая из двух сторон первая начнет битву.
Большинство было преисполнено жалости, ибо никогда еще до сих пор италийское войско в таком количестве не сталкивалось друг с другом, подвергаясь одной опасности, и, будучи избранными храбрецами обоих лагерей, они жалели друг друга, в особенности потому, что видели, что италийцы идут против италийцев.
При приближении бедствия честолюбие, воспламеняющее и ослепляющее всех, погасло и перешло в страх; размышление очистило их от тщеславия, взвешивало опасность и вину, по которой два мужа спорили друг с другом из-за первенства и подвергали опасности свое счастье; два мужа, которые при поражении не смогут быть даже последними, подвергают опасности такое количество благородных мужей. Им пришло на ум, что они были до сих пор друзьями и родственниками и много друг другу способствовали в славе и силе, а теперь несут они мечи один против другого и ввергают подчиненные им войска в подобное же беззаконие, ведя друг на друга единоплеменников и граждан, соплеменников и сородичей, иногда даже и братьев.
И это имело место в этой битве, ибо много противоестественного случилось, когда неожиданно столько тысяч из одного народа пришли в столкновение друг с другом. Каждый из вождей при этой мысли преисполнился раскаяния, которое, однако, при настоящем положении дела было бессильно; и, сознавая, что этот день сделает одного из них или первым или последним на всей земле, они медлили приступить к такому рискованному шагу. Говорят, оба вождя даже прослезились".
Начало сражения. Отдав дань чувствам, оба военачальника почти одновременно дали сигнал к началу сражения. Конница Помпея, поддержанная легкой пехотой, атаковала кавалерию Цезаря; та, вместо того, чтобы ввязаться в безнадежную схватку, подалась назад, оставив, как казалось, открытым для обхода правый фланг всех трех боевых линий цезарианцев. Но, как только правое крыло Цезаря было обойдено, он дал сигнал шести когортам четвертой линии, и те стремительно бросились в атаку на неприятельскую конницу, нанося удары в лицо всадникам.
Одновременно перемешанная с пехотой конница Цезаря прекратила отход и перешла в контратаку. Всадники Помпея не выдержали комбинированного удара, к тому же нанесенного в самый невыгодный для них момент, когда они развертывались для обхода, и бежали с поля боя вообще, оставив свою легкую пехоту без прикрытия. Истребив ее, корпус кавалерии и пехоты Цезаря, в свою очередь, начал обход левого крыла противника и, завершив маневр, ударил ему в тыл. Впрочем, по замечанию самого Цезаря, некоторое время помпеянцы упорно и стойко оборонялись.
Рукопашный бой. Цезарь, чтобы закрепить обозначившийся успех, отдал приказ двум первым линиям своего строя предпринять фронтальную атаку. Легионы двинулись вперед ускоренным шагом, перешедшим в бег. Но, когда они увидели, что противник стоит неподвижно, то остановились примерно на середине того расстояния, что отделяло их от помпеянцев, а затем, передохнув, вновь начали движение и, метнув пилумы, выхватили мечи и схватились с врагом врукопашную. Некоторое время кипел бой, тем более упорный, что легионеров Помпея было гораздо больше, чем воинов первых двух линий Цезаря, предпринявших атаку. Но Цезарь верил, что его ветераны смогут держаться при любых обстоятельствах против гораздо более сильного противника, а сам тем временем произвел обходный маневр.
Решающий момент. Наиболее опасным было положение левого крыла Помпея, атакованного с тыла и фронта. Но командовал им Лабиен, бывший легат Цезаря, самый талантливый из его военачальников, в начале гражданской войны перешедший на сторону врага. Можно не сомневаться, что он сделал все, чтобы спасти положение. Есть предположение, что командование помпеянцев, увидев опасность для своего левого фланга, попыталось ее устранить, выстроив часть пехоты своей третьей линии позади фронта тоже под прямым углом. Однако для этого уже не было времени, и к тому же началась схватка первых линий с фронта. Таким образом, предпринятая попытка перестроения не увенчалась успехом и только усугубила обозначившуюся на левом фланге войска Помпея неразбериху.
В конечном счете главным оказалось то обстоятельство, что вся армия Помпея была связана боем, тогда как Цезарь сохранил свою третью линию в резерве. Дав сигнал к отступлению двум первым, уже утомленным линиям, он двинул в бой свежие когорты третьей. Этой атаки помпеянцы уже не смогли выдержать и обратились в бегство.
Штурм лагеря помпеянцев. Поле боя осталось за цезарианцами, вражеская армия в панике бежала в лагерь, куда уже удалился Помпей. Цезарь решил не повторять ошибки своего противника, допущенной при Диррахии, и отдал приказ, несмотря на полуденную жару и утомление войска, завершить сражение штурмом неприятельского лагеря. Хотя гарнизон стойко защищал его, но общая паника и дружный натиск цезарианцев сыграли свою роль: после непродолжительного сопротивления, лагерь был взят, Помпей бежал через другие ворота, его армия рассеялась по окрестным горам и вскоре в большинстве своем сдалась победителю.
Потери. Если верить Цезарю, он сам потерял в битве при Фарсале не более 200 солдат и 30 центурионов, тогда как потери Помпея составили 15 тысяч убитыми и 24 тысячи взятыми в плен. Эти цифры принято считать недостоверными: во все времена любой военачальник старается преуменьшить потери своей стороны и преувеличить - противника. Однако поскольку сохранились лишь те данные, что содержатся в мемуарах самого Цезаря (они сохранились) и его офицеров (они утрачены, но античные авторы пользовались и их данными), вопрос приходится оставить открытым.
Значение победы. Военные и политические последствия победы Цезаря при Фарсале были огромны. Неприятельская армия была рассеяна, ее командующий, самый авторитетный политический противник Цезаря, бежал и вскоре погиб. Провинции и зависимые царства Востока поспешили признать власть победителя.
Борьба против Цезаря после Фарсала. Но борьба еще не была закончена, после Фарсала она длилась еще почти три года и принимала все более ожесточенный характер. Это и понятно: случайные попутчики (например, Цицерон) помпеянцев отсеялись, воспользовавшись официально объявленной политикой "милосердия Цезаря", остались непримиримые враги самого Цезаря или монархического строя, за установление которого тот боролся. Цезарь, установив контроль над восточными провинциями и поставив править Египтом Клеопатру, был вынужден участвовать еще в двух крупных военных кампаниях: африканской 46 г. до н.э. и испанской 45 г. до н.э.
Только после этого он стал повелителем всей Римской державы (мелкие очаги сопротивления не в счет). Однако упиваться своей безграничной властью ему пришлось всего несколько месяцев: в мартовские иды (15 марта) 44 г. до н.э. он пал под мечами заговорщиков, которых возглавляли Брут и Кассий, бывшие сторонники Помпея, помилованные Цезарем после Фарсала.
