Становится общепризнанным, что высшей и наиболее независимой единицей языка является не предложение, а текст. Лингвистика текста, развивавшаяся первоначально как раздел синтаксиса, затем как самостоятельная, но достаточно обособленная от других наук область лингвистики, вошла в общий круг лингвистических и нелингвистических наук, изучающих текст: текст становится объектом изучения всех этих дисциплин. Именно связь лингвистики текста с данным кругом наук и превращение текста в интердисциплинарный объект изучения определяет новое понимание текста и новый подход к тексту.
В последние десятилетия двадцатого века возникает вопрос о статусе текста, об отношении его к языку и речи, о возможности включения его в перечень единиц языка и признания за ним функции языкового знака. Ранее аналогичные вопросы получили решение применительно к предложению. Такие отрасли языкознания, как теория коммуникации, социолингвистика, психолингвистика, лингвистическая прагматика, функциональная стилистика, а также такие направления, как теория речевых актов, теория референции, теория деятельности, по-новому ориентирующие и лингвистику текста, начинают рассматривать текст не как готовый продукт речевой деятельности, но как процесс, как язык в действии, как составную часть общественной практики. Новые аспекты изучения, несомненно, обогащают понимание текста, рассматривая его в широком контексте коммуникации, социальной деятельности. Но они ни в коей мере не отменяют лингвистический (системный, языковой) подход к тексту.
В применении к текстам должно различать единицу системы языка (текстему, потенциальный текст, эмический текст) и актуальный, конкретно произносимый или написанный (этический) текст. Такому решению вопроса способствовали и интенсивные исследования в области структуры текста. Был сформулирован принцип когерентности, описаны явления лексической и грамматической когезии, выявлены основные схемы тема-рематического движения в тексте, выработаны принципы делимитации текстовых единств. Все это позволило увидеть в сложном синтаксическом целом-тексте синтаксическую единицу, четко делимитированную, имеющую собственную внутреннюю структуру, представляющую собой моделируемую единицу языка.
Естественно признать номинативную функцию и за текстом, а, следовательно, признать и его знаковую природу. Устанавливая иерархию языковых знаков, ученые подчеркивают, что основным и первичным языковым знаком служит текст, состоящий из конечного упорядоченного множества частичных знаков. Лингвистическая концепция языкового знака исходит из той исконной формы, в которой существуют языковые знаки: они существуют как тексты, т.е. конечные, упорядоченные множества организованных в текст частичных знаков различного рода и значения.
Лингвистические закономерности, несомненно, действуют в тексте, составляют важнейшую сторону его организации. Язык диктует не только правила построения словосочетаний и предложений, но и правила порождения текстов. В противном случае носители языка оказались бы неспособны создавать элементарные сообщения (тексты). По справедливому предположению Т.А. Ван Дейка, «в «языковой способности» (компетентности) существуют правила и условия для продуцирования и восприятия текстов». (Ван Дейк, 1989, 162).
«…За каждым текстом, - пишет М. Бахтин, - стоит система языка. В тексте ей соответствует все повторенное и воспроизведенное и повторимое и воспроизводимое, все, что может быть дано вне данного текста (данность). Но одновременно каждый текст (как высказывание) является чем-то индивидуальным, единственным и неповторимым, и в этом весь смысл его (его замысел, ради чего он создан). Это то в нем, что имеет отношение к истине, правде, добру, красоте, истории. По отношению к этому моменту все повторимое и воспроизводимое оказывается материалом и средством. Это в какой-то мере выходит за пределы лингвистики и филологии. Этот второй момент (полюс) присущ самому тексту, но раскрывается только в ситуации и в цепи текстов (в речевом общении данной области)» (Бахтин, 1976, 147).
Текст, являясь центральным понятием языка, синтезирует все его уровни. Термин «текст» завоевал себе право быть наиболее обобщенным выражением крупных, законченных речевых произведений. Л.А. Киселева, развивая точку зрения Ф. Данеша и К. Гаузенбласа в понимании структуры целого с иерархией частей и асимметричным отношением между единицами разных уровней структуры, относит текст к четвертому, высшему ярусу, который, по ее мнению, «составляет семантически и структурно законченное целое». Текст определяется ею как «целостная, сложная структура и система, качественно (не только количественно) новое единство, обусловленное его общим целевым назначением, которому подчиняются частные цели единиц низших ярусов, и единой структурной и семантической организацией, семантико-структурной основой, с которой взаимодействуют единицы низших ярусов» (Киселева, 1971, 53).
Рассматривая различные по объему, содержанию и стилю виды текстов, И.Р. Гальперин заключает: «Текст - это сообщение, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, состоящее из ряда особых единств, объединенных разными типами лексической, грамматической и логической связи, и имеющее определенный модальный характер и прагматическую установку» (Гальперин, 1974, 72). Наиболее существенными и определяющими само понятие «текст» грамматическими категориями им признаются следующие: обусловленность, последовательность, континуум, интегративность, ретроспективность, переакцентуация, зависимость / независимость отрезков текста, особый тип предикативности, информативность, прагматика, глубина (подтекст) (Гальперин, 1977, 526).
В настоящее время в лингвистике термин «текст» употребляется для обозначения двух различных единиц, часто без последовательного их разграничения. Под «текстом» понимается, с одной стороны, любое высказывание, состоящее из одного или нескольких предложений, несущее в себе по замыслу говорящего законченный смысл, а, с другой стороны, такое речевое произведение, как повесть, роман, газетная или журнальная статья, научная монография, документы различного рода и т.п. В качестве текстов рассматриваются также части целого речевого произведения - главы, параграфы, абзацы.
Объединяются все эти столь разнообразные речевые произведения и их относительно законченные части прежде всего на основе критерия смыслового единства и функционального критерия коммуникативной значимости. Критерий смыслового единства можно применить и к однословному предложению-высказыванию, например, «Земля!», и к цепочке предложений внутри целого произведения, объединённых единством темы, т.е. к сверхфразовому единству, и к произведению самого большого объёма, если понимать под смысловым единством целого произведения «общий смысл» произведения, его основную идею. Точно также применим и к однословному предложению, и к сложному синтаксическому целому, и к целому литературному произведению или научному труду функциональный критерий коммуникативной значимости. Наконец, их объединяет и то, что формальные средства, структурирующие цепочку предложений как сложное синтаксическое целое (проформы, лексические повторы, единство временного и модального плана и др.), прослеживаются также и на больших отрезках текста, состоящих из ряда сложных синтаксических целых, часто на целых главах произведения или же на всём произведении (повести, рассказе, газетной или научной статье), создавая две разновидности связей в тексте - контактные и дистантные связи.
Таким образом, лингвистический (с точки зрения системы языка) подход к тексту сохраняет свою актуальность, и ему вполне «по силам» изучать и микротексты (цепочки, содружества предложений), и целостные речевые произведения (макротексты), но в соответствии со своими методами и возможностями.
В настоящее время в лингвистической литературе существует большое количество определений текста. Авторы обычно отмечают тот или иной интересующий их аспект. Обычно выделяют следующие: коммуникативный, номинативный, структурный, модальный. Наиболее существенным оказывается выделение двух: «внутреннего», содержательного, и «внешнего» - аспекта выражения содержания, передаваемого текстом. Что касается понятия содержания, смысла текста, то оно является исходным, неопределимым понятием. Однако ученые все более смело «вторгаются» и в эту область, расчленяя понятие «смысла» на его составляющие компоненты и определяя их на разном уровне различными способами. Более или менее ясно, что следует считать коммуникативным компонентом смысла, а что - модальным его компонентом.
Коммуникативный аспект текста. Любой связный текст имеет коммуникативную установку на определенного адресата, каждый текст в коммуникативном аспекте воплощает в себе определенную цель коммуникации. С этой точки зрения выделяют три типа текста: собственно сообщение (повествование), сообщение-запрос, сообщение-приказание. К коммуникативному аспекту текста, по мнению М.И. Откупщиковой, можно отнести и актуальное членение предложения (Откупщикова, 1982, 129).
Любой связный текст имеет свой модальный аспект, так как у любого текста есть автор, определяющий модальную оценку высказывания: безусловную уверенность, сомнение, неуверенность в достоверности сообщения и т.д. (градаций модальной оценки в языке существует очень много). Структурный аспект. Каждый текст характеризуется наличием определенной структурной организованности. Анализ структуры текста показывает, что за каждым текстом с конкретным содержательным наполнением стоит отвлеченный образец, который по аналогии со структурной схемой предложения может быть назван структурной схемой текста.
Конечно, названные (и возможные иные) аспекты определения феномена «текст» следует рассматривать как взаимодополняющие друг друга: только все вместе они дают наиболее полное представление об объекте.
Другим вопросом, связанным с исследованиями структуры текста, является вопрос о том, на какие единицы членится текст и как их следует называть, сколько уровней членения текста, какая единица членения текста должна быть признана элементарной. Факт членения текста на разноуровневые единицы общепризнан. Общепризнанным является также мнение о том, что элементарной единицей членения текста следует признать предложение. Разногласия среди лингвистов вызывают единицы более высоких уровней членения текста. Термины: текстема, сверхфразовое единство, абзац, прозаическая строфа, период давно используются в текстологии, но до сих пор не получили четкого определения и в разных направлениях трактуются по-разному.
В композиционном плане текст состоит из определенных содержательных частей, представляющих собой элементы композиции. Можно назвать эти содержательные части текстемами. Если в качестве примера взять какую-либо монографию, то в ней текстемами будут выступать введение, главы, заключение. Текстемы делятся на более мелкие единицы. Именно единицы этого уровня членения текста вызывают у лингвистов большинство споров. Одни называют их СФЕ (ССЦ), другие - абзацами, прозаическими строфами, периодами. Как правило, единицы этого уровня членения выступают в качестве наиболее крупного «строительного блока» текстемы или целого текста, если последний состоит из одной текстемы. Они строятся по определенным структурным схемам.
Рассмотривая проблему определения текста в лингвистической литературе, приходится сталкиваться с разными подходами к самой единице у разных исследователей. В ряде определений внимание исследователей направлено на семантическую сущность текста. Р. Харверг в своей фундаментальной монографии дает структурное определение текста: «Текст - это последовательность языковых единиц, построенная при помощи непрерывной цепочки» (Харверг, 1968, 48), понимаемой автором как цепочка замещений (субституций) в широком смысле слова. В ряде определений внимание исследователя направлено на аспект продуцирования текста: «В самом общем виде текст можно определить, как продукт речемыслительной деятельности людей, возникающий в процессе познания окружающей действительности, в процессе непосредственной коммуникации» (Абрамов, 1974, 3). М. Пфютце рассматривает текст как «определенную в функционально-смысловом отношении упорядоченную группу предложений или аналогов, предстающих благодаря семантическим и функциональным взаимоотношениям элементов как законченное смысловое единство» (Пфютце, 1978, 234).
Другие исследователи считают, что подобное смысловое единство обусловливается единством референции (анафорические и катафорические связи), лексическим единством, единством коммуникативной перспективы (рема-тематическим членением последовательного ряда предложений), временным единством. Большое внимание уделяется основанной на семантической эквивалентности изотопии текста (парной или цепной). В этом случае единство текста обусловливается взаимосвязью текстем, представляющейся как многократное воспроизводство значения в одинаковых или близких смысловых единицах, причем изотопия возникает благодаря рекурренции семантически эквивалентных элементов.
Обязательный атрибут текста - организованность этих единиц. Имея это в виду, иногда вместо термина «текст» употребляется термин «правильный текст». Таким образом, текст есть некоторая «организованная» последовательность цепочек слов, предложений или других единиц текста» (Пробст, 1979, 7).
Авторы Грамматики-80 дают следующее определение текста: «Организованный на основе языковых связей и отношений отрезок речи, содержательно объединяющий синтаксические единицы в некое целое, называется текстом» (Русская грамматика, 1982, 83).
Г.В. Колшанский подчеркивает особую значимость коммуникативных параметров текста, которые связаны с исследованием их «информативной, следовательно смысловой, стороны» (Колшанский, 1978, 27). Развивая эту точку зрения, ученый определяет текст как «единицу коммуникации», т.е. речевую единицу.
С точки зрения статуса текста в языковой системе на сегодняшний день существует ряд определений текста. Приведём некоторые из них.
«Любая последовательность предложений, организованная во времени или пространстве таким образом, что предполагает целое, будет считаться текстом» (Кох, 1978, 162).
«Текст - это упорядоченная последовательность морфем, состоящая минимально из двух морфем, максимальный же её состав не ограничен» (Вайнрих, 1978, 373).
«Текст - это множество высказываний в их функции и - соответственно - социокоммуникативная реализация текстуальности» (Шмидт, 1978, 89).
Под текстом понимается «любой конечный отрезок речи, представляющий собой некоторое единство с точки зрения содержания, передаваемый со вторичными коммуникативными целями и имеющий соответствующую этим целям внутреннюю организацию, причём связанный с иными культурными факторами, нежели те, которые относятся к собственно языку» (Барт, 1978, 443-444).
«Текст как единица языка может быть определён как то общее, что лежит в основе отдельных конкретных текстов, то есть, так сказать, схемы построения или «формулы строения» текста (или текстов разных типов)» (Бархударов, 1974, 40).
«Связный текст понимается обычно как некоторая (законченная) последовательность предложений, связанных по смыслу друг с другом в рамках общего замысла автора» (Николаева, 1978, 6).
Лексико-грамматические особенности французского научно-популярного текста. Содержание. I.ВведениеЭпоха научно – технической революции охватывает все стороны деятельности современного общества. Не может оставаться в стороне и такая сфера человеческой деятельности как язык. В нашу жизнь всё больше и больше проникают различные формы научно – технического и научно – популярного текстов, например в виде статей в научно – популярных журналах, различная документация и даже статьи в общественных периодических изданиях, касающиеся новых научных достижений. Успешное понимание достижений современной техники невозможно без овладения надёжным и точным инструментом коммуникации, каким является язык. Ошибка в понимании или в передаче мысли в данной области может привести к потерям, более ощутимым, чем последствия, которые могут возникнуть при неправильном прочтении литературного текста.
Цель данной работы исследование научного текста, выявление его лингвистических особенностей и технологических характеристик, а также рассмотрение его основных единиц, которыми являются термины.
Материалом для данного исследования послужили статьи из французских журналов “Sciences et Avenir”, относящиеся к различным сферам человеческой деятельности (медицине, физике, информатике и информационным технологиям, астрономии и т.д.).
II.К теории текста.
Многосторонность понятия “текст” обязывает выделить в нем существенные признаки. Текст - это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную направленность и прагматическую установку. Текст как факт сообщение, обладающее своим содержанием, организованное по абстрактной модели одной из существующих в литературном языке форм сообщений (функционального стиля, его разновидностей и жанров) и характеризуемое своими дистинктивными признаками.
Текст как произведение речетворческого процесса может быть подвергнут анализу с точки зрения соответствия некоторым общим закономерностям, причем эти закономерности должны рассматриваться как инварианты текстов каждого из функциональных стилей.
Большинство текстов с точки зрения их организации стремится к соблюдению норм, установленных для данного функционального стиля. Тем не менее, встречаются случаи некоторого отклонения от этих норм.
В настоящее время в лингвистической науке наблюдается тенденция, когда сам текст начинает рассматриваться не как предельная единица речевого акта, а как составляющий компонент надтекстового образования.
По утверждению И.Р.Гальперина: “Исследователю любого крупного объекта, каким, к примеру, является текст, угрожают две опасности: с одной стороны, атомизация фактов объекта и, с другой - глобализация объекта - недооценка изучения отдельных явлений в их сущностных характеристиках и функциях”. . Текст является объектом крупного масштаба, поскольку он предполагает в качестве своих конституэнтов единицы более крупные, чем предложения. Предотвращение указанных опасностей возможно лишь при сочетании атомизации фактов и их глобализации, которое предотвращено сущностными характеристиками объекта исследования.
Внимание к особенностям и закономерностям организации текста как формы существования письменного варианта языка является результатом познавательного процесса. Преодолевая веками освещенные традиции рассмотрения письменного варианта языка как единственного объекта анализа, лингвистика, “с одной стороны, вынуждена описывать строй бесписьменных языков, а с другой, стремясь проникнуть в сущность языковых процессов, в механизмы порождения речи и ее функционирования, повернула острие научного познания в сторону устной речи, на некоторое время предав забвению письменную речь”.
Как всякий новый объект исследования, текст по-разному понимается и по-разному определяется. По мнению Хэллидея, текст - “основная единица семантики и ее нельзя определить как своего рода сверхпредложение”. Уточняя это слишком общее определение, Хэллидей приходит к мысли, что текст представляет собой актуализацию потенциального . А.Греймас подходит к проблеме текста с позиций порождающей семантики. Для него текст - это единство, которое расщепляется на высказывания и не является результатом их сцепления .
Многосторонность понятия “текст” обязывает выделить в нем то, что является ведущим, вскрывающим его онтологические и функциональные признаки. “Текст - это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку”. . Из этого определения следует, что под текстом необходимо понимать не фиксированную на бумаге устную речь, всегда спонтанную, неорганизованную, непоследовательную, а особую разновидность речетворчества, имеющую свои параметры, отличные от параметров устной речи.
Текст обладает двойственной природой - состоянием покоя и движения. Представленной в последовательности дискретных единиц, текст находится в состоянии покоя, и признаки движения выступают в нем имплицитно. Но когда текст воспроизводится (читается), он находится в состоянии движения, и тогда признаки покоя проявляются в нем эксплицитно.
Исследователи стремятся определить наиболее общие параметры текста. Так, Цветан Тодоров различает три основные категории - параметры, которые соответственно называет вербальной, синтаксической и семантической . Вербальный параметр образуется конкретными предложениями, формирующие текст, семантический определяется взаимоотношениями частей текста, а семантический отражает глобальный смысл текста и определяет части, на которые смысл распадается.
Н.Э.Энквист сводит лингвистические параметры текста к трем основным - тема (topic), фокус (focus) и связь (linkage) . Тема - это основное содержание текста, фокус служит для выделения маркированных элементов текста (слова, словосочетания, предложения, стилистические приемы), а связь - это средство объединения различных отрезков высказывания. Некоторые лингвисты выделяют позиционный параметр, мотив (motif), темпоральный параметр и др. Приведенные параметры текста, бесспорно, представляют собой важные характеристики текста и могут быть положены в основание пирамиды его признаком.
В соответствии с классификацией, предлагаемой Н.Э. Энквистом, можно установить, что текст характеризуется наличием следующих лингвистических параметров:
1.темы (topic) - основного содержания текста;
2.фокуса (focus), который служит для выделения маркированных элементов текста (слова, словосочетания, предложения, стилистические приемы, свойственные научному стилю речи;
3.связи (linkage) - средства объединения различных отрезков высказывания.
Текст как факт речевого акта системен. Текст представляет собой некое завершенное сообщение, обладающее своим содержанием, организованное по абстрактной модели одной из существующих в литературном языке форм сообщений и характеризуемое своими дистинктивными признаками.
Содержание применительно к тексту приобретает свое терминологическое употребление, отличное от понятий “смысл” и “значение”. Содержание как термин грамматики текста будет относиться лишь к информации, заключенной в тексте в целом; смысл - к мысли, сообщению, заключенным в предложении или в сверхфразовом единстве; значения - к морфемам, словам, словосочетаниям, синтаксическим конструкциям.
Смысл не обязательно является результатом механического сложения значений отдельных компонентов предложения. Подобно тому как слово своими значениями представляет собой “кусочек действительности”, смысл представляет собой “кусочек содержания”. Смысл, реализуемый в предложении, выявляется в специфических для этих единиц формах предикации. “Смысл по своей природе не коммуникативен или же коммуникативен потенциально. Содержание по-своему назначению коммуникативно, поскольку оно обладает признаком завершенности”.
Для более эксплицитного описания особенностей текста и его категорий необходимо уточнить понятие предикации в применении к тексту. Предикация - это транспонирование фактов языка в факты речи. Вне предикации нет акта речи, есть лишь номинация определенных явлений, событий, действий.
Как и всякая абстрактная модель, модель текста не может обхватить все признаки объекта исследования. Она, естественно, допускает и даже предопределяет возможные вариации этих признаков, чаще всего, беря наиболее существенные из них. В моделях текста по особенному проявляются указанные выше дистинктивные признаки, которым с полным правом можно присвоить ранг грамматических категорий текста.
Все эти категории получают свои конкретные формы реализации. Так, например, формы категории информативности - это повествование, рассуждение, описание (обстановка, ситуация, действие, природа, личность) и т.д.; категория интеграции реализуется: а)в формах подчинения одних частей текста другим, формах совпадающих и не совпадающих с формами подчинения, характерных для предложения; б)в стилистических приемах; в) синонимических повторах и др.; категория ретроспекции выявляется как композиционными, так и лексическими средствами.
Рассматривая категории текста как категории грамматические, приходится признать, что не все они присущи любому тексту и не всегда осознаются как наличествующие даже там, где они обязательны.
Все категории текста, обязательные и факультативные, переплетены и взаимообусловлены. Выделение какой-либо одной из них для целей исследования влечет за собой ее обособление, в результате которого яснее выступают антологические и парадигматические характеристики данной категории. Но как только наблюдению подвергаются синтагматические особенности выделенной категории, в действие вступают другие категории текста. Разлагая целое на его составные части, мы склонны придавать большую значимость частям, чем они этого заслуживают в составе целого. Более того, части начинают терять свою зависимость от целого и приобретают некоторую долю самостоятельности.
Свобода выбора форм и выражение индивидуальности личности в больших по объему текстах тоже усложняет процесс восприятия целостности текста и путей его интеграции.
В связи с этим нужно внести ясность в определении форм научно – популярного текста. Впервые формы научно – популярного текста выделил и охарактеризовал Р.А. Будагов. Он выделил две основных формы научно – популярного текста:
1. статья в научно – популярном издании (журнале), характеризуется, в первую очередь, довольно большой насыщенностью терминами и специализированными словам, а также большим количеством аббревиатур.
2. статья в общественных периодических изданиях (газеты), характеризуется, прежде всего, намного более простой подачей информации (чем в научно – популярных журналах) с минимальным использованием специализированных слов и терминов. Также авторы таких статей избегают частого использования аббревиатур, употребляя вместо них полное (расшифрованное) наименование объекта, например фрагмент статьи из газеты “Le mond”:
“… les chercheurs prйfйraient voir traduites les publication de la National Security Agency (вместо NSA)”.
В настоящее время, в связи с бурным проникновением в нашу жизнь различных электронных бытовых устройств, лингвисты выделяют ещё одну форму научно – популярного текста – различные инструкции по эксплуатации бытовых устройств. Эта форма научно – популярного текста характеризуется предельной простотой и однозначностью изложения, почти полностью избегая употребления каких – либо терминов, используя вместо них разнообразные конструкции – заменители. Например фрагмент текста, взятый из инструкции по эксплуатации:
“Lecture а accиs direct. Avec cette fonction, la lecture du disque s`effectue depuis une plage donnй jusqu`а la derniиre plage, puis elle s`arrкte automatiquement. Le SL-PG480A ne peut activer cette fonction qu`au moyen de la tйlйcommande”.
В настоящее время лингвистика текста находится лишь на пути признания её в качестве раздела общего языкознания, поэтому многие категории текста ещё не получили достаточно ясного освещения, а некоторые из них вообще не признаются категориями, хотя без них невозможно представить себе сам текст в его типологических чертах.
В текстах научной прозы интеграция легко поддается анализу. В этих текстах на первый план выступает категория континуума, т.е. непрерывного потока информации, где даже, казалось бы, несущественное приобретает своеобразную весомость.
Почти все абзацы в научно – популярных текстах начинаются со следующих оборотах:”En suivant la principe…, Tout d`abord…, Il nous semble йgalement que…, Ainsi…”. Эти обороты не только сцепляют один абзац с другим, но и являются средством интеграции всего текста:
“…Pour renouer avec la tradition du XIXe siиcle oщ les scientifiques faisaient des dйmonstrations en public, cet arйopage a йtй soumis а une sйance d`hypnose par un hypnotiseur de music- hall, Frank Syx”.
Сам процесс интеграции предполагает отбор частей текста наиболее существенных для содержательно-концептуальной информации. Разумеется, что в речетворческом акте, который нашел свое выражение в тексте, может появиться избыточность информации или же иррелевантные к основному содержанию отрывки. Можно с уверенностью сказать, что часто взгляд читателя не задерживается на подобных отрезках текста, интуитивно чувствуя иррелевантность или несущественность. И.Р.Гальперин утверждает, что различные факторы, а именно “сильные” и “слабые” семантические связи между отрезками текста, пресуппозиция, появляющаяся в связи со знанием предмета наблюдений, распределение смысловых акцентов между отдельными частями высказывания, способствует выявлению того, что подлежит интеграции и что фактически интегрируется .
2.1.Понятие термина. Терминологическая лексика.
Основной специфической чертой языка научной литературы, с лексической точки зрения, является широкое использование специальной терминологии, т.е. использование терминов определённой отрасли знания.
Дать четкую дефиницию термина очень сложно, поскольку в настоящее время отсутствует общепринятое определение этого понятия. Одна из причин в том, что термин является объектом целого ряда наук, каждая из которых стремится выделить в термине признаки, существенные с ее точки зрения.
Тем не менее, наиболее общим можно назвать определение термина как наименования специального объекта или понятия. В лингвистике терминология определяется как “часть словарного состава языка, охватывающая специальную лексику, применяемую в сфере профессиональной деятельности людей”. О.Г.Винокур делает вывод о том, что термин - это “слово в особой функции”. Термин - слово особого языка, служащего для профессионального, научного общения. Это слово связано с понятием, принадлежащим к определенной области науки и техники, и, по сути, должно определять границу этого понятия в соответствии со своей этимологией, так как terminus в переводе с латыни означает “граница”, “предел”.
Система терминов, т.е. терминология той или иной науки, создается человеком в процессе познания. Для того чтобы отразить систему понятий данной науки, необходимо соблюдать полное соответствие знака и понятия, поэтому стремление к однозначности является непременным условием существования термина и, следовательно, идеальный термин однозначен.
В то же время терминология не изолирована от общелитературного языка и в ней находят отражение те процессы, которые имеют место в языке. При реальном функционировании термина в речи “закон знака” соблюдается не всегда, и это находит свое выражение в таком явлении, как многозначность термина.
Многозначность термина в рамках одной науки проявляется по-разному. Развитие той или иной теории в какой-либо науке предполагает и развитие соответствующей терминологии, что означает не только появление новых терминов в рамках этой теории, но и возникновение различных оттенков значения у существующих терминов. Нередко новизна авторской терминологии заключена в переосмыслении уже существующих терминов.
Другим нарушением “закона знака” являются случаи, когда термин заимствуется из одной области знания и переносится в другую для выражения сходных на первый взгляд понятий. Это явление называется межнаучной терминологической омонимией, т.е. полным совпадением звучания несовместимых по значению слов.
2.2.Взаимодействие терминологической и общеупотребительной лексики.
Понятие терминологической лексики и отношения терминов и общеупотребительной лексики, вызывает большие споры в среде лингвистов. Но несмотря на разногласия, уже сложились определённые принципы, с которыми согласны все лингвисты. Так, большинство лингвистов пришло к мнению, что нельзя считать терминологическую лексику отдельной системой языка, со своими правилами словообразования и функционирования в языке. Терминологическая лексика имеет тесную связь с общеупотребительной лексикой. Целый ряд существенных факторов даёт право считать общеупотребительную лексику базой для создания терминов, терминологические системы содержат в своей основе правила общей системы язык; важно отметить тот факт, что терминология включает в себя большое количество общеупотребительных слов. Также, терминология имеет общие с литературным языком грамматические категории.
А.А. Реформатский, рассматривая термин как единицу терминологии сделал вывод, с которым согласны многие лингвисты – терминологи: “… - это прежде всего слово, а поэтому, термин должен быть нормальным членом лексической системы языка”, подчёркивая тем самым, что термин – это полноправный член лексической системы языка и нельзя провести чёткую границу между терминологией и общеупотребительным языком. Терминология, как система существует в составе общелитературного языка, а не за его пределами, являясь одновременно языковым средством выражения научного стиля общеупотребительного языка. Все эти доводы дают право утверждать, что терминология – это компонент языка, находящийся с ней в отношении части к целому.
Связь терминологии, как компонента языка с литературным языком проявляется, прежде всего, в следующем:
Шв связи с развитием науки, возникает необходимость в новых наименованиях, что реализуется за счёт литературного языка;
Шобратный процесс, проникновение терминологии в литературный язык;
Шявление, когда слово занимает промежуточное положение между термином и общеупотребляемым словом.
В первом случае речь идёт о семантическом методе способе образования терминологии. Этот способ основан на сужении значения общеупотребительного слова или на переносе значения этого слова. Таким образом, слово обретает второе значение. Конкретное значение слова (т.е. взято ли это слово как термин или нет), определяется окружением этого слова (контекстом), в случае термина, его значение открывается, когда оно помещено в соответствующее “терминологическое поле”.
Второй случай: первое значение слова является терминологическим значением, все остальные значения общеупотребительны. Такое явление называется семантическими производными слова (термина). Смысл данного явления заключается в обобщении специального значения термина в процессе употребления. При этом происходит расширение сферы употребления слова.
Термин, как и слово, может обладать как терминологическим, так и общеупотребительным значением. В этом случае терминологическое значение такого слова будет реализовываться только в контексте научного (научно-популярного) текста, когда слово становится членом терминологической лексики.
2.3.Интернациональная лексика в научно – популярном тексте.
Другой особенностью языка научно - популярной литературы является наличие в нем лексики, называемой интернациональной. Интернациональная лексика занимает большое место в научных и общественно-политических текстах. Наряду со словами обиходного значения в нее входят слова, выражающие научные, технические и общественно-политические понятия, которые и составляют основную ее часть.
За интернациональную пару принимают два слова, в которых имеется полное или частичное внешнее (графическое и фонетическое) сходство и семантическое соответствие друг другу, например: agiter – агитировать,preparer - препарировать, direction - дирекция, detecteur -детектор и т.д.
Семантические отношения между сопоставляемыми интернациональными словами могут быть следующими:
Полное семантическое соответствие; полное несоответствие значений; частичное несоответствие значений. 2.4.Элементы разговорной речи в научно – популярном тексте.
Для языка научно – популярной прозы характерным является также использование некоторых элементов разговорной речи.
Как известно, семантические границы слова в разговорной речи очерчены менее четко, чем соответствующие синонимы в области литературно-книжной лексики. В этом заключается одна из причин невозможности использования разговорной лексики в языке научного изложения. Существует еще целый ряд особенностей разговорной речи, заставляющих смотреть на разговорные элементы в научном тексте как явление, функционально не оправданное спецификой научного изложения:
“Vendredi 16 dйcembre 1994. Quelque part dans Paris, je suis en train de rйdiger ce papier sur la DAO, la dйlinquance assistй par ordinatuer.” .
Тем не менее, авторы научных статей систематически прибегают к использованию разговорной лексики и синтаксиса. Противоречие между разговорным и книжным разрешается путем сужения сферы употребления элементов разговорной речи посредством введения их в узкие рамки традиционного использования в определенной жанровой разновидности научной прозы. Мотивированное употребление разговорной лексики и синтаксиса в научной прозе не означает исчезновения оппозиции книжное/разговорное, это лишь одно из проявлений ассимиляции иностилевых элементов в научной прозе.
Синтаксическая структура простого предложения, не характерная для научной прозы, выступает как элемент разговорной речи в научном сообщении. Однако использование данной структуры подчинено определенным коммуникативным задачам. Их “выделенность” служит не цели нарушения установленных норм, но акцентуации тех частей высказывания, которые необходимо подчеркнуть.
Стилистическая маркированность простых синтаксических структур используется в научной прозе для:
Шсообщения наиболее существенной мысли (довода, аргумента, факта) автора;
например: “…Ce projet existe: il s`appelle Teledisc…”.
“Utilisons l`analogie des bateaux sur une reviиre….”,.
Швведения ряда доводов, рассуждений, предваряющих детализированное раскрытие идеи;
например:“…D`autre part, ces galaxies avaient йgalement des mouvements dйsordonnйs…”.
“Le bilan n`a pas йtй facile а dresser….”.
Шподчеркивания окончательности вывода, его бесспорного характера;
например: “En quelque sorte, une remise а l`heure des pendules biologiques”,.
Швведения перечисления;
например: “…Et avec trois sortes de bossons: photons, gluons et Z, les particules d`interaction…”.
Шформулировки результата эксперимента;
Абзац, состоящий из ряда сложноподчиненных предложений и завершающийся простым предложением, представляет собой структуру, характерную для синтаксического строя современной письменной научно – популярной речи:
Такое совмещение обоих планов синтаксиса - устного разговорного и письменного книжного - наблюдается в тех случаях, когда автор научной статьи прибегает к использованию вставок, представляющих собой своеобразное клише устной разговорной речи. Вставка - это прием введения в предложение добавочных сообщений, попутных замечаний и т.п.
В роли вставок, непосредственно передающих чувства автора, могут выступать такие выражения, как: je pense que, je crois que и т.д..
Устойчивые обороты такого рода способствуют синтагматической расчлененности речи: в ходе изложения они способствуют проведению четкого разграничения между теми положениями, которые констатируются автором как установленная закономерность, и положениями, являющимися гипотезами.
В научной литературе вставки (типа “личное местоимение или существительное в именительном падеже + глагол в изъявительном наклонении”) употребляются для того, чтобы:
Шсослаться на работу нескольких предшественников;
Шуказать на свои наблюдения.
Кроме того следует отметить, что в настоящее время наблюдается значительное сокращение использования местоимения первого лица. Безличность или неопределенно - личность как средство выражения обобщенности является специфической чертой современной французской научно - популярной литературы.
Таким образом, какой бы ни была степень стилистической раскованности тех или иных жанров научной прозы, использование в них элементов разговорной речи всегда подчинено последовательной организации языкового материала в связи с целями функционального использования.
III. Лексико – грамматические особенности научно – популярного текста, на примере текстов из французского научно – популярного журнала “Science et Avenir”.
Исходя из определения текста , можно установить, что все статьи являются текстом, поскольку обладают его ведущими признаками:
Это произведения речетворческого процесса. Обладают завершенностью. Объектированны в виде письменного документа и литературно обработаны в соответствии с типом этого документа. Состоит из названия (“L`ultime du quark dйtйctй?”, ”Cyberflycs contre pirates informatiques”, “Hypnose l`heure du veritй”, “Le temps йastique des galaxies”, “Une autoroute йlectronique dans l`espace” ) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенными разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи. Имеет определенную направленность и прагматическую установку.
Все тексты характеризуются следующими параметрами:
Шсинтаксическим, определяемым взаимоотношениями частей текста;
Шсемантическим, отражающим глобальный смысл текста, определяющим смысловые части.
На основе анализа вышеуказанных текстов, можно сделать следующий вывод: основной стилистической чертой научно – популярного текста является точное и четкое изложение материала при почти полном отсутствии всех тех выразительных элементов, которые придают речи эмоциональную насыщенность, главный упор делается на логической, а не на эмоционально – чувственной стороне излагаемого. Автор научно – популярной статьи стремится к тому, чтобы исключить возможность произвольного толкования сущности излагаемого предмета, в результате чего в научно – популярной литературе почти не встречаются такие выразительные средства, как метафоры, метонимии и другие стилистические фигуры, которые широко используются в художественных произведениях для придания речи живого, образного характера, например, фрагмент научно – популярного текста:
“… Depuis 1619, la mйcanique celиste est formelle: Keppler, qui en a formulй les trois lois essentielles sur la base de traveaux de Newton, assure, que l`orbite elliptique d`un satellite est parcourue d`autant plus vite qu`il se trouve prиs de la Terre…”
Как видно из примера, авторы научных произведений избегают применения этих выразительных средств, чтобы не нарушить основного принципа научно – популярного языка - точности и ясности изложения мысли. Это приводит к тому, что научно-технический текст кажется несколько суховатым, лишенным элементов эмоциональной окраски. Лишь иногда авторы научно – популярных статей прибегают к использованию выразительных средств, присущих художественной литературе, для того чтобы подчеркнуть обыденность или признак какого – либо явления или объекта. Такой приём позволяет избежать излишней сухости излагаемого научно – популярного текста, придавая тексту некоторые элементы эмоциональной окраски:
“… Bйotien du “hacking”, etudiant justement les ritueles de la DAO, je me retrouve brutalement accusй de dйlinquence informatique!”.
Также, нужно отметить, что при всей своей стилистической отдаленности от живого разговорного языка, богатого разнообразными выразительными средствами, научно – популярный текст все же включает в себя некоторое количество более или менее нейтральных по окраске сочетаний технического характера, например:
De plein traction – полной тягой
Rйseau а haute tension – сеть высокого напряжения.
Анализ языка научной прозы показывает, что лексика современного научно - популярного текста состоит из следующих разрядов лексических единиц:
Слова общелитературного языка в значении, принятом в общелитературном языке. Это прежде всего служебные слова: предлоги – dans,а,de,avec, и т.п.; союзы - lequel, que, parce que, ou и т.п.; местоимения - ce, cette и т.п.. Слова общелитературного языка, которые в научном тексте употребляются, как правило, в узком, особом значении. Это такие слова как: кtre, avoir, pouvoir, и т.п. Слова, характерные для научных текстов, и лишь изредка употребляемые в ненаучных текстах как заимствования, например: Analiser, classifiquer, йlйment, systиme. Символы, гистограммы, схемы, математические выражения и другие виды несловесной научной семиотики. Довольно широкое использование аббревиатур.
Например, рассмотрим фрагмент текста:
“Sans parler de services secrets: dans les affaires de delinquence, la DST, la Stati, le KGB, le FBI, la CIA ou le Mossad sont frйquemment citй..” .
На данном примере хорошо видно частое использование сокращений, причём нужно отметить следующую особенность такого использования сокращений: нигде ранее в тексте автор статьи не даёт расшифровки используемых аббревиатур. Это объясняется тем, что хотя научно – популярный текст и рассчитан на массового читателя, он ориентирован на читателя имеющего представление о данной теме статьи, а значит знаком с наиболее часто используемыми сокращениями, принятыми в данной области знания.
С точки зрения грамматических явлений, научно – популярный текст характеризуется следующими особенностями:
Шупотребление определённого артикля единственного числа в роли обобщающего элемента:
“La sйcuritй des systиmes йlйctroniques ne dйpend pas seulement de la technique… ”
Шв научно – популярном тексте наиболее общие понятия зачастую конкретизируются в конструкциях имеющих значение времени или даты (например “la science du XX siиcle”). Это же значение может передаваться словосочетаниями, которое состоит из наименования общего понятия и его временного признака: la recherche actuelle.
Шнаучно – популярный текст почти полностью лишён экспрессивной окраски, поэтому во французском научно – популярном тексте очень редко встречаются такие наклонения как Subjonctif и Conditionel. Зато широко используются времена изъявительного наклонения: Present, Passй composй, Passй simple и Plus – que – parfait.
Итак, после проведения сравнительного анализа французских научно – популярных текстов, следует суммировать все отличительные и идентичные признаки этих текстов, по отношению к литературным текстам:
Все исследованные статьи являются текстами, согласно определению текста и обладают всеми ведущими признаками текста, а именно: завершенностью, литературной обработанностью, согласно типу данного жанра, имеют заголовки, объединены разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи и имеют определенную направленность; все тексты имеют основные лингвистические параметры: тему, фокус, связь; Во всех проанализированных текстах обнаруживается широкое использование основной информативной единицы научного текста – термина.
Нужно отметить следующую зависимость объёма используемой терминологии от тематики текста: наибольший объём терминологии, среди всех рассмотренных текстов, включают в себя тексты, относящиеся к тематике связанной с информационными технологиями (около 64% специальной терминологии, из них около 48% - заимствованная лексика.).
Таким же образом можно охарактеризовать все рассмотренные тексты, в зависимости от тематики: (проценты указаны приблизительно)
| Тематика |
Текст, по определению И.Р. Гальперина, – это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа; произведение, состоящее из названия (заголовок) и ряда особых единиц (прозаических строф, см. гл. XLIX), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связей, имеющее определенную целенаправленную и прагматическую установку.
Целенаправленность и прагматическая установка текста, обеспечивающие цельность и связность его разных прозаических строф, проявляются прежде всего в формах изложения текстовой информации –собственно авторской или чужой.
Собственно авторская информация подается от лица субъекта речи (говорящего или пишущего) в форме первого, второго или третьего лица единственного числа. Форма изложения и его содержание взаимно обусловлены. Изложение в форме первого и второго лица придает тексту субъективность, а третьего – объективность. Первое лицо придает элемент достоверности и в то же время подчеркивает субъективность, односторонность самой оценки. Изложение от второго лица при его во многом субъективном характере придает тексту дополнительный оттенок обобщенности, многократного осмысления и возвращения к теме. Ср.:Не помню , в каком году, но где-то уже далеко после войны я плыл на новом пароходе вниз по Енисею (В. Астафьев); Видишь, например, как стоит бутылка, или идет дождь, или едет мужик на телеге, но для чего эта бутылка, или дождь, или мужик, какой в них смысл, сказать не можешь , и даже за тысячу рублей ничего не сказал бы (Чехов). Изложение от третьего лица сосредоточивает внимание на содержании сообщаемого, например: Посмеивается в бородку Бенуа, темпераментно ораторствует Кузьма Петрович Петров-Водкин, молчалив Мстислав Валерьянович Добужинский, строго сосредоточен Рерих (Полякова).
Каждая форма изложения имеет свои варианты и разновидности. Так, изложение от третьего лица может быть строго объективным, а может быть авторизовано за счет включения слов следует подчеркнуть, надо заметить и др. Ср.: Утро было прекрасное – Надо заметить , что утро было прекрасное. При изложении от первого и второго лица важна форма числа, а также наличие местоимения при глагольной форме, (см. об этом §169 п. 2, §178 п. 1).
Единая форма изложения характерна только для жанров официально-делового стиля. В других видах текста обычно наблюдается их чередование и разнообразные комбинации. Одна из форм изложения является организующей, играющей роль рамки, другая или другие носят подчинительный характер. Изложение от первого и второго лица в достаточно развернутом тексте обязательно предполагает участие изложения от третьего лица.
Чужая информация (ее источником является не автор текста) существует в форме прямой или косвенной речи, и выбор формы чужой речи так же содержательно значим, как и выбор формы изложения.
1. Форма прямой речи свидетельствует о достоверности чужого высказывания и косвенно передает уважение к источнику информации и сказанному им. Например, Людвиг Эрхард писал: «Сущность рыночной экономики заключается главным образом в том, что руководство экономическим процессом, производством, распределением товаров и доходов осуществляется не путем властного принуждения...» (Из газет).
В прямой речи значимо место слов автора. Ср. расстановку акцентов в вариантах: Докладчик сказал: «Наша экономика осталась затратной. Больше брать – вот ее главный закон». – «Наша экономика осталась затратной, – сказал докладчик. – Больше брать – вот ее главный закон». – «Наша экономика осталась затратной. Больше брать – вот ее главный закон», – сказал докладчик.
2. Форма косвенной речи представляет собой обработку чужого высказывания, что может привести к сознательному или бессознательному его искажению. В этом случае на первом плане оказывается не само чужое высказывание, а понимание его автором текста. Например: Выступающий раскрыл один из тезисов программы и согласился, что реформы могут быть скорректированы, но при этом посетовал на то, что многие известные специалисты изначально заняли позицию неприятия их программы (Из газет).
Косвенная речь очень удобна для краткого пересказа обширных высказываний и подачи их в нужном автору направлении, но она же может создать у читателя подозрение в произвольной интерпретации высказывания.
Степень развернутости и подробности косвенной речи может быть очень разной: от стремящейся включить фрагменты дословного высказывания до предельно обобщенной.
Важным приемом «дирижирования» чужой информацией в форме прямой и косвенной речи является выбор слов, вводящих чужую речь. Ср.: сказал, ответил, продолжал, посетовал, настаивал, сконцентрировал внимание и т.п. Для введения чужой речи привлекаются и глаголы , обозначающие мимику, жесты (улыбнулся, кивнул, нахмурился ), эмоции и чувства (удивился, обрадовался, ужаснулся ), действия (привстал ). Например: «Вот она, плотина», – показал глазами механик (В. Песков).
3. Близок к косвенной речи прямой авторский пересказ чужого высказывания с отсылкой к источнику информации в форме вводных слов: По мнению выступающего, такое решение не удовлетворит никого (Из газет). Расположение вводных слов в этом случае так же значимо, как и слов автора при прямой речи.
4. Особое место среди форм чужой речи занимает несобственно-прямая речь, совмещающая признаки прямой и косвенной речи. Частично она сохраняет лексические, грамматические и некоторые другие особенности речи говорящего, а форма лица местоимений и глаголов соответствует косвенной речи, но при этом в несобственно-прямой речи не используются никакие вводящие глаголы речи и мысли, то есть отсутствует формальный сигнал перехода от авторской речи к чужой. Например: Опять целый день прошел в пустых, ничтожных разговорах. Как надоели ему гости! (Гончаров); Вышел на улицу и быстро зашагал домой. Это походило на какой-то заговор. Это черт знает что!.. Как сговорились. Ведь ясно же, ребенку ясно: колесо не может не вертеться. Нет, оно, видите ли, не должно вертеться. Ну что это? (В. Шукшин).
К несобственно-прямой речи чаще всего прибегают для передачи невысказанных мыслей, внутреннего монолога. Если в прямой и косвенной речи граница между авторским и чужим ощущается отчетливо, то в несобственно-прямой речи она выражена скрыто.
5. В тексте возможно различное соотношение авторской и чужой речи : преобладание авторской речи, преобладание чужой речи, смешение авторской и чужой речи без какого-либо преобладания, разделение авторской и чужой речи, врастание авторской речи в чужую.
При врастании, например, уместна несобственно-прямая речь и такая разновидность авторской речи от третьего лица, которая получила название несобственно-авторской . Она включает позицию и языковые особенности персонажа, но в осколочном виде и без ситуации речи и мысли. Ср.: Матвей оглянулся, но уже не было ни саней, ни мужика (Чехов) с экспериментальным – Матвей оглянулся и увидел, что уже нет ни мужика, ни саней. В предложении Чехова восприятие Матвея включено в авторский текст, а в экспериментальном оно отсутствует. См. также: Бопре в отечестве своем был парикмахером, потом в Пруссии солдатом, потом приехал в Россию pour être outchitel , не очень понимая значения этого слова (Пушкин), где написанное латинскими буквами русское слово учитель передает точку зрения Бопре в авторском изложении от третьего лица.
Внутренняя целостность текста обеспечивается образом субъекта речи («образ автора», в терминологии В.В. Виноградова). Соотношение авторского и чужого, формы изложения, их комбинации и переходы могут носить как типовой характер (законы жанра ), так и индивидуальный.
Прежде всего уже сам выбор форм изложения авторской речи и форм чужой речи влияет на характер отношений с адресатом. Например, повествование от первого лица предполагает более интимный характер отношений с адресатом, чем повествование от третьего лица. Кроме того, существует специальный набор приемов для регулирования отношений субъекта и адресата текста. Среди них различают:
1) явные (эксплицитные ); к ним относятся вопросы всех типов – риторические, нериторические, вопросы в составе сегментированных конструкций, различные формы побудительных предложений, отсылки к ранее опубликованным текстам, например: Рыночная экономика. Но какая? Попробуйте, например, направиться в сторону Марэ – к рыбному рынку, открывающемуся в три часа ночи, Перейдем теперь к следующим вопросам; Как вам известно из наших публикаций; Вы, конечно, помните (все примеры из газет);
2) скрытые (имплицитные ); среди них особенно активны три:
а) использование в монологическом тексте отрицательных конструкций без опоры на контекст, например: Ни одна суздальская картина не залепляла чистых бревенчатых стен; ...между бревен и по косякам окон не скиталось резвых прусаков, не скрывалось задумчивых тараканов (Тургенев). См. также традиционные отрицательные зачины: Ах, дверь не запирала я, не зажигала свеч (Ахматова), способствующие диалогизации и драматизации высказывания;
б) использование различного рода пояснений (см. §226);
в) использование литературных цитат и аллюзий, подразумевающих, что читатель знаком с цитатой. Например, в рассказе Бунина «Темные аллеи» герой и героиня вспоминают стихи, которые он когда-то читал ей. Она цитирует из них только два слова – «темные аллеи» , он – две строки: «Кругом шиповник алый цвел, Стояли темных лип аллеи». Цитация строится на уверенности в том, что читатель не только вспомнит, кому принадлежат эти строки (Н. Огареву), и заметит неточность в цитате (не темные аллеи, а темных лип аллеи), но и поймет, почему цитата неточная.
1. В ходе изложения у автора может возникнуть необходимость в пояснении какого-либо утверждения, термина или понятия, явления, события. См., например: Арестованный Сергей по-прежнему находился «в стойке» (так называют позицию задержанного, упорно отказывающегося от признания фактов) (Из газет). Попутный характер такого комментария находит свое выражение в его графическом оформлении. Пояснения могут находиться в самом тексте и браться в скобки, вводиться специальными словами типа: дадим одно небольшое пояснение и т.п. Они могут быть достаточно развернутыми и самостоятельными (своего рода «лирические отступления»), но могут быть очень краткими и вклиниваться в предложение. Все такие пояснения в тексте оформляются в соответствии с правилами пунктуации (см. гл. XXV и §127 гл. XXXII).
2. Если пояснения даются в конце текста , то для отсылок к ним используется сплошная нумерация, если – внизу страницы , то используется постраничная нумерация. Если в тексте есть изатекстовые и постраничные пояснения , то для отсылки к постраничному пояснению используется значок – * . В книгах встречаются все три типа пояснений, в газетах – главным образом текстовые пояснения.
3. При выборе типа пояснения, необходимо учитывать его коммуникативную функцию. Внутритекстовые пояснения характеризуют адресата как человека, который, с точки зрения субъекта речи, может чего-то не знать или что-то неправильно понять. Постраничные и затекстовые характеризуют уже субъекта речи, который считает необходимым что-то пояснить.
Ср. два похожих по содержанию, но отличающихся по оформлению и коммуникативной направленности отрывка из повести М. Волконского «Мальтийская цепь»:
1) Maman* говорит, что у вас дело ко мне? – спросила своим чудным голосом Нелидова, пробежав записку, которую подала ей Канних. В постраничной сноске: * Мамаша. Все институтки, хотя и кончившие уже курс, звали так госпожу Лафон;
2) Да, отец, – тихо ответил Литта. Рыцари в частном разговоре с великим магистром называли его вместо титула прямо «отцом». Разговор шел по-французски.
Чем менее подготовлен адресат, тем нежелательнее постраничные и затекстовые пояснения; чем адресат ближе по общекультурному и профессиональному уровню к субъекту речи, тем автор более свободен в выборе пояснений.
4. Отношения между поясняемым и поясняющим могут быть прямыми и обратными. При прямых пояснениях малоизвестное, непонятное объясняется через известное, понятное, при обратных понятное или известное уточняется, конкретизируется. Например, чтобы исключить возможные разночтения в написании собственных имен зарубежных политических и общественных, деятелей, представителей культуры, а также названий газет, журналов, фирм желательно дублировать их написание латиницей. Например, генерал Уильям Бернс (William Burns) . Так же даются цитаты из нерусских источников при авторском переводе: перевод дублируется текстом на языке источника.
5. Прямой или обратный характер пояснений также формирует и регулирует коммуникативные отношения автора и адресата. При прямых пояснениях субъект речи выступает как разъяснитель, обладающий более высоким, чем адресат уровнем знаний; при обратных – он «извиняется» перед адресатом за некоторое упрощение в своем изложении. Ср.: Это был один миг, но Литта прочел в них латинское слово « cave!» – «берегись» (М. Волконский); ...План «блицкрига», мгновенной войны, о котором здесь говорим как о само собой разумеющемся, явно не удался (Из газет). – Он помнил, как командир, за какое-то упущение (...) велел вывести его перед экипажем и сделал ему выговор при всех, не пощадив его седин, его pello blanhissime... (M. Волконский); Он был приглашен для выступления в местный парламент, кнессет (Из газет).
6. По содержанию пояснения могут быть дублирующие (только разъясняющие) и дополняющие . Ср.: Обед (...) не обошелся без трепещущего желе и испанских ветров (пирожного) (Тургенев). –Желая до восхода солнца опять попытать нашего счастья (на тягу можно также ходить поутру)... (Тургенев).
В практике переиздания русских и переводных текстов, а также издания переводной литературы возникает необходимость в некоторых уточнениях и пояснениях. Все они должны идти с пометой Ред. (редактор) или Перев. (переводчик). Но, к сожалению, часто приходится наблюдать «вольное» обращение с авторскими пояснениями: отказ от них, замену поясняемых слов поясняющими, изменение типа пояснения, что может привести к искажению текста.
Поскольку редактор имеет дело с языковым материалом – с письменной речью, то очень важно представлять, с помощью каких языковых средств передаются логико-смысловые отношения между понятиями и суждениями, каким образом осуществляется связность текста, как подчеркиваются и усиливаются различные логико-смысловые оттенки.
1. Очень часто логическая связь между суждениями выражена союзами, союзными словами и оборотами: поэтому, потому что, так как, ибо, хотя, однако, но, тем не менее, следовательно, итак, таким образом и т.д. Необходимо по ходу чтения определить логическое значение каждого союза, выявить наличие между понятиями или суждениями определенных логических отношений. Так, в предложении, где между двумя понятиями или суждениями стоит союз и, необходимо выяснить, исключают ли эти понятия (или суждения) друг друга, имеют ли единое основание для деления. Например: Глава итальянского правительства Нитти не питал симпатий к большевистской революции в России, и его решение о невмешательстве было принято под давлением всеобщей забастовки итальянских профсоюзов против любой интервенции в отношении Республики Советов. Если проанализировать в этом сложном предложении употребление сочинительного союза и, то нетрудно обнаружить, что он употреблен неверно: с логической точки зрения, описанные факты совершенно очевидно противопоставляются, а не объединяются. Варианты правки: 1) разбить сложное предложение на два простых, после слова революции поставить точку, снять союз и; 2) во второе предложение вставить логически акцентирующее слово: исключительно под давлением всеобщей забастовки...
2. Большого внимания требует анализ тех знаков препинания, которые выражают определенные логические отношения, служат оформлению «смыслового» членения фразы, указывают на смысловые оттенки. Так, запятая в ряду однородных членов должна указывать на логическую однородность перечисляемых понятий, их смысловую однотипность. В бессоюзном сложном предложении употребление двоеточия подразумевает либо объяснительные, либо причинные отношения между частями. Тире указывает на отношения следствия.Скобки указывают на то, что помещенная в них информация носит вторичный, дополнительный характер по отношению к главной. Кавычки знак «чужеродности» заключенных в них слов, словосочетаний и фраз в основном тексте. По ходу чтения целесообразно определять значение и правильность употребления «смысловых» знаков препинания, проверяя логические отношения в тексте. Например: Уголь – источник энергии, спрос на который неуклонно возрастает : его доля в суммарном балансе энергоносителей наверняка будет возрастать до конца текущего столетия. Употребление двоеточия в этом предложении не соответствует логико-смысловым требованиям , так как вторая часть сложного предложения лишь добавляет новую информацию к содержанию первой части, но не носит объяснительного характера и не указывает на причину того, о чем говорится в первой части. В данном сложном предложении уместновместо двоеточия употребить соединительный союз и.
1. Выделение суждений и свертывание их до простых . Принятый в логике термин «суждение» обычно соотносят с грамматическим понятием «предложение». Одним из приемов, позволяющим выявить и проверить в тексте логико-смысловые отношения, является выделение простых предложений (суждений) в составе сложных с целью последующего логико-смыслового анализа. Особенно предпочтителен этот вид работы в тех случаях, когда в тексте встречаются многочисленные предложения, трудные для восприятия и понимания – с усложненной грамматической структурой с разнообразными синтаксическими связями между частями. Например: С учетом современных военно-стратегических доктрин неизбежно: оборонная политика Индии должна разрабатываться таким образом, чтобы принимать во внимание реальности мирового порядка, даже при условии активной борьбы за мир и сотрудничество, что является настоятельным велением времени, если наша планета должна выжить и остаться обитаемой (Из газет). Выделяем и упрощаем суждения (предложения).
Первое суждение (предложение): С учетом современных военно-стратегических доктрин неизбежно.
Второе суждение: Оборонная политика Индии должна разрабатываться таким образом.
Третье суждение: Принимать во внимание реальности мирового порядка, даже при условии активной борьбы за мир и сотрудничество.
Четвертое суждение: Что является настоятельным велением времени.
Пятое суждение: Наша планета должна выжить и остаться обитаемой.
Проделанная операция дает возможность обнаружить целый ряд логико-смысловых недочетов:
1) в первом предложении отсутствует грамматическое подлежащее при сказуемом неизбежно;
2) в третьем предложении не указан субъект действия, хотя формально это должно быть подлежащее из второго предложения – оборонная политика, а логически – слово Индия;
3) в третьем предложении неясно значение присоединительного оборота даже при условии активной борьбы;
4) в четвертом предложении непонятно, какое из слов предыдущего предложения замещает союзное слово что.
Вариант правки: С учетом современной военно-стратегической доктрины Индия должна разрабатывать свою оборонную политику таким образом, чтобы принимать во внимание реальности мирового порядка, не прекращая при этом активную борьбу за мир и сотрудничество. Борьба за мир является настоятельным велением времени, если мы хотим, чтобы наша планета выжила и осталась обитаемой. (В данном варианте исправлены только логико-смысловые недочеты, сам же текст нуждается в дальнейшей стилистической правке).
2. Соотнесение однородных членов предложения с обобщающим словом или между собой. Логическая однородность понятий, включенных в единый ряд, а также их соответствие обобщающему слову (понятию) могут быть выявлены при тщательной характеристике каждого слова и проверке этих же характеристик применительно к очередному члену ряда. Например: С перенесением столицы Германии из Бонна в Берлин бывшая ГДР, имеющая лишь четверть населения страны, получит сразу три конституционных органа: парламент, правительство, президента. С обобщающим словосочетанием конституционные органы в данном ряду однородных членов не соотносится слово президент . Исправить логико-смысловую ошибку можно, сняв обобщающие слова: ...В бывшей ГДР, имеющей лишь четверть населения всей Германии, будут работать парламент, правительство, президент страны. Другой пример: В Федеральный конституционный суд могут обращаться правительства федерации и земель, парламентские фракции и другие суды. При таком построении ряда однородных членов возможно неправильное прочтение: правительство и фракции приравниваются к «другим судам» . Необходимо изменить фразу, чтобы яснее соотнести конституционный суд и другие суды и тем самым избежать возможности двоякого толкования: В Федеральный конституционный суд могут обращаться суды различных уровней, а также правительства федерации и отдельных земель и парламентские фракции.
3. Выделение логически акцентирующих слов. В роли логически акцентирующих слов выступают указательные, усилительные, определительные частицы: именно, как раз, только, это, даже, же, исключительно и т.д., а также двойные соотносительные союзы: не только... но и, как... так и и другие.
Во избежание логических ошибок рекомендуется выделять ударные слова , чтобы проверять, действительно ли по замыслу автора и объективно это слово должно быть акцентировано. Например: Судьи конституционного суда подчиняются только букве и духу Основного закона. Суд же совершенно независим в принятии решений: парламенты, правительства, партии не имеют права оказывать влияние на его деятельность.
Акцентирующая частица же во втором предложении употреблена неверно: она имеет здесь смысл противительного союза в то время, как деятельность судей (в первом предложении) и суда (во втором) на самом деле не противопоставлены. При правке текста частица должна быть снята. Другой пример: Оппозиция исходит лишь злобой. Здесь ошибка не в выборе частицы, а в неправильном порядке слов. Акцентирующее слово должно стоять перед словом или оборотом, требующим подчеркивания, усиления. В данном случае исходить злобой – фразеологическая единица, которую нельзя разорвать .
Подобный анализ применим и к соотносительным союзам. Части этих союзов должны стоять у соотносимых слов (именно они логически акцентируются). Авторы нередко нарушают это правило, а редакторы пропускают подобные нарушения. Например: Информационная работа должна ориентировать читателя не только в литературе по специальности, но и дать ему возможность получать сведения о всех выходящих изданиях по интересующим его вопросам. Здесь могут соотноситься либо предметы – литература по специальности и издания по другим вопросам , либо действия – ориентировать в литературе и давать возможность черпать сведения. Но части союза поставлены неверно , поэтому соотносятся предмет в первой половине предложения и действие во второй. Вариант правки: Задача информационной работы не только ориентировать читателя в литературе по специальности, но и сообщать ему сведения о новых изданиях по интересующим его вопросам. Другой пример: Может быть, раньше всех других итальянцы почувствовали, что перестройка – не «дело русских», а касается всех. Сопоставительный союз дан в неверной форме, что привело к искажению смысла. Вариант правки: ...перестройка – не только «дело русских», а касается всех.
Недостаточное знание законов формальной логики, отсутствие должного логико-смыслового анализа текста ведут к появлению логических ошибок: нарушение причинно-следственных отношений, сопоставление несопоставимых понятий, два и более суждения в одном предложении, нарушение субъектно-объектных отношений, излишняя лаконичность текста.
1. В тех случаях, когда причинно-следственные отношения выражены подчинительными союзами потому что, оттого что, так как, ибо, потому, поэтому, а также вводнымисловами следовательно, таким образом, итак и др., необходимо установить правильность употребления этих союзов и слов, проверить объективные причинно-следственные отношения в данном тексте. Например: В службе погрузки-выгрузки за последние годы немало сделано для механизации трудоемких процессов, однако железнодорожники работают в тяжелых условиях, так как вопросы механизации решаются слабо (Из газет). Причинно-следственные отношения в этом предложении передает союз так как, но в данном случае он употреблен неверно: первая часть этого сложного предложения отрицает причину, названную в последней части. Фразу можно исправить только после уточнения фактического содержания текста.
В других случаях причинно-следственные отношения не выражены грамматически при помощи союзов и вводных слов, что требует дополнительного логико-смыслового анализа. Например: В то время, как издание художественной литературы не вызывает разногласий у обоих издателей, то книги по общественно-политической тематике, которые продолжали выходить, послужили основанием для некоторых расхождений во взглядах Горького и Пятницкого (Пример из книги А.Э. Мильчина «Методика редактирования текста»). Если задать логический вопрос: «Могут ли книги по общественно-политическим вопросам послужить основанием для расхождений во взглядах?», то ответ будет отрицательным. В основе разных общественно-политических взглядов двух издателей могло лежать разное общественное сознание, разная общественная практика, но отнюдь не издание общественно-политической литературы. Наоборот, именно потому издание политической литературы приводило к спорам двух издателей, что у них была разница во взглядах. В данном случае, основание было выдано за следствие, поэтому текст нуждается в уточнении логических отношений. Вариант правки: В то время, как некоторые расхождения во взглядах Горького и Пятницкого на выпуск художественной литературы не вызывали особых разногласий, при издании книг общественно-политического содержания между издателями возникали споры. Таким образом, тщательное соотнесение основания и следствия применительно к конкретному содержанию помогает редактору вскрывать логические неточности в тексте.
2. Сопоставительные отношения , выражающиеся союзами а, если... то, предполагают сравнение двух подобных фактов на основе какого-либо общего основания. Например: В настоящее время в Испании насчитывается 25% безработных, а в Албании в результате экономического кризиса – свыше 40% (Из газет). Простые предложения в составе сопоставительного имеют одинаковый или сходный порядок слов, характеризуются структурным параллелизмом (см. гл. XLIX и L). Игнорирование правил построения сопоставительных предложений ведет к ошибке. Например: Если в конце 60-х годов преобладающая часть добываемого угля потреблялась на месте добычи, то двенадцать лет спустя объемы его морских перевозок возросли почти втрое: от 106 миллионов тонн в 1973 году до 260 миллионов в 1985 году. Здесь нарушен основной принцип сопоставления – сравнение подобных фактов: в первой части говорится, что уголь потреблялся на месте добычи, во второй части – что объемы его морских перевозок возросли втрое. Разные подлежащие, разные сказуемые, как следствие – различный порядок слов. Содержание данного предложения не дает основания для сопоставления. Вариант для редактирования – удаление сопоставительного союза: В конце 60-х годов преобладающая часть добываемого угля потреблялась на месте добычи. Двенадцать лет спустя объемы его морских перевозок возросли почти втрое...
3. Правильному и быстрому восприятию текста может препятствовать такое построение сложного предложения, при котором в его состав включается несколько простых предложений (суждений), обладающих смысловой законченностью, самостоятельностью. Например: Режиссер был уверен, что большая часть зрителей, для которой в течение трех лет после смерти Эдит Пиафпродолжала оставаться любимой певицей, хорошо примет Мирей Матье, которая была старшей в семье из тринадцати детей, работала на фабрике по изготовлению конвертов и прикрепляла над своей кроватью фотографии Иоанна XXIII и Павла VI. Вторая часть этого предложения (после слов Мирей Матье) является законченным, независимым суждением, которое по содержанию мало связано с первой частью. С точки зрения читателя, соединение этих двух предложений (суждений) в одно создает как бы два смысловых центра, затрудняет восприятие текста. Варианты правки: 1) закончить первое предложение словами Мирей Матье; 2) второе суждение предварить переходным связующим элементом, например: Публике наверняка импонировало демократическое происхождение Мирей... и далее по тексту.
4. Неразличение или пропуск субъекта и объекта в некоторых предложениях ведет к логико-смысловым ошибкам. Например: Надеяться на то, что мы накормим страну однимифермерами , нереально. Слово фермер здесь должно быть субъектом , а не объектом действия: Надеяться на то, что страну накормят одни фермеры, нереально. Другой пример: С введением немецкой марки в ГДР полки магазинов наполнились долгожданными товарами. Что это значит, невозможно себе представить в сытой благополучной ФРГ . Ошибка во втором предложении заключается в том, что не назван субъект – для кого значит? Житель ФРГ как раз может представить полные полки магазинов. Следует: Что это значит для жителя бывшей ГДР, ... и далее по тексту.
5. Излишняя лаконичность связана с пропуском слова или словосочетания, которое понятно автору, но неизвестно читателю. Например: В 1873 году «Искра» получила три предостережения и была приостановлена на 4 месяца, после чего Курочкин, вернувшийся в журнал в 1868 году, прекратил ее издание. Фраза составлена таким образом, что понять ее весьма сложно. Речь идет о том, что Курочкин вернулся в журнал в 1868 г.; журнал же «Искра» был приостановлен после трех предостережений в 1873 г. на 4 месяца и больше не возобновлялся. Другой пример: Чудо 1966 года, маленькая восемнадцатилетняя авиньонка Мирей Матье появилась с тремя своими песнями в черном платье великой Пиаф. Излишняя лаконичность в построении предложения может вызвать ненужный вопрос: Какой же из певиц принадлежало черное платье? Варианты правки: как великая Пиаф; на ней было черное платье в стиле Эдит Пиаф.
О смещении плана изложения и пропуске логического звена см. §218.
В процессе работы над языком и стилем литературного произведения могут встретиться два типа ошибок : 1) нормативно-стилистические; 2) собственно стилистические. Суть нормативно-стилистических ошибок в нарушении общепринятой литературной нормы: в неверном выборе слова или фразеологизма, в неправильных формах согласования или управления, в ошибочном построении простых и сложных предложений и т.д. Такого рода нормативно-стилистические ошибки подлежат безусловному исправлению, и пропуск их редактором недопустим.
Второй тип ошибок связан со стилистическими недочетами. Главный критерий в определении таких ошибок – это целесообразность выбора языковой единицы, уместность ее в данном стиле, жанре, конкретном тексте (например, неоправданно частое употребление заимствованной или разговорной лексики, повторение однокоренных слов или однотипных синтаксических конструкций в небольшом по объему тексте, смешение стилей и т.д.). Исправление ошибок такого рода требует от редактора большого литературного вкуса, убедительной аргументации, непременного обсуждения и согласования всех спорных случаев с автором текста.
Для успешного исправления и тех и других необходимо овладеть двумя техническими приемами, описанными А.Э. Мильчиным в книге «Методика редактирования текста», материалы которой использованы в настоящей главе. Первый такой прием заключается в сопоставлении каждой исправленной (исправляемой) фразы с первоначальной с точки зрения изменения, появления или утраты ею каких-либо смысловых оттенков.
Второй прием – обязательное сопоставление каждой исправленной (исправляемой) фразы в контексте с окружающим – предшествующим и последующим. Во-первых, лексика и синтаксис каждой фразы должны быть увязаны с лексикой и синтаксисом предшествующих и последующих фраз (иначе возникнут грамматико-стилистические противоречия и неувязки). Во-вторых, каждая фраза – это элемент композиции текста, тесно связанный с другими такими же элементами, и ее нельзя рассматривать изолированно – вне композиционных связей: иначе их можно разрушить.
1. Основной единицей редактирования, независимо от характера, жанра и стиля произведения, является сложное синтаксическое целое (см. гл. XLIX), которое при нейтральном композиционном делении текста совпадает с абзацем. Поэтому первый этап литературного редактирования – это ознакомление с композицией текста и выделение в нем сложных синтаксических целых. Проанализировав членение текста на прозаические строфы, уяснив их границы, правильность построения и оформления, проследив общее развитие мысли автора от абзаца к абзацу, редактор может переходить к логико-смысловому анализу. Опора на сложное синтаксическое целое дает возможность совместить логико-смысловой и композиционный анализ, так как сложное синтаксическое целое характеризуется не только особым построением, но и единым содержанием, тематической связностью.
Рекомендуемый порядок дальнейшей обработки текста можно сформулировать так: движение от больших синтаксических единиц к меньшим. Исправив сначала ошибки и недочеты в сложном синтаксическом целом, редактор переходит к исправлению нормативно-стилистических ошибок в построении сложных предложений, далее – к работе над простым предложением, далее – к словосочетанию и отдельному слову. Соблюдение такой последовательности обеспечивает эффективность редактирования, сводит к минимуму пропуск ошибок или недочетов, исключает «двойную работу» с одним и тем же словом.
После того как закончена обработка синтаксического «каркаса» текста, начинается работа с отдельным словом или фразеологическим сочетанием. Следующим этапом редактирования может быть анализ использования автором художественных выразительных средств (тропов, стилистических фигур; см. гл. L).
2. Основными приемами в работе над экспрессивно-выразительными средствами являются нейтрализация и компенсация . В первом случае редактор передает содержание тропа (см. гл. XXXV) нейтральными языковыми средствами, например, заменяет метафоры типа черное золото, корабль пустыни межстилевыми словами нефть, верблюд и т. д. К нейтрализации прибегают чаще всего в тех случаях, когда тропы в силу частого употребления теряют свою первоначальную выразительность, превращаются в штампы и клише, как правило, в газетных жанрах. Приемом компенсации редактор пользуется в тех случаях, когда ему необходимо снять в какой-либо части текста художественный троп или фигуру и компенсировать это экспрессивное средство в другом сложном синтаксическом целом. Чаще всего это касается индивидуально-авторских приемов, нейтрализация которых искажает манеру изложения пишущего, обедняет стиль, делает текст маловыразительным.
3. Завершается стилистическая правка работой над заглавием . Заглавие – важный элемент текста. Оно может формулировать тему произведения, основную мысль автора, проблемы, представляющие интерес для читателя, носить дискуссионный, интригующий, экспрессивный характер. В самом общем виде заглавия делятся на тематические (отражающие содержание) иэкспрессивные (цель которых воздействовать на читателя). Только после знакомства со всем произведением редактор может оценить выбор заглавия, предложить (при необходимости) с учетом жанрово-стилистических и индивидуально-авторских особенностей текста свой вариант.
Поскольку синтаксический уровень при редактировании текста является ведущим, то методика выявления ошибок прежде всего основана на правильном проведении всеобъемлющего синтаксического анализа.
1. Прежде всего при редактировании необходимо провести анализ синтаксических связей: 1) выделить в простых предложениях составляющие его словосочетания, а в сложном предложении установить границы составляющих его простых частей; 2) поставить логический вопрос от главного слова в словосочетаниях к зависимому, а от главного предложения – к придаточному. Например: Уголь – это источник энергии, запасы которого в необозримом будущем представляются почти неисчерпаемыми. Выделяем простые предложения и словосочетания. Первое предложение: 1) Уголь – источник; 2) Источник (чего?) энергии. Второе предложение: 1) Запасы представляются; 2) Представляются (какими?) неисчерпаемыми; 3) Запасы (чего?) которого; 4) Представляются (когда?) в будущем; 5) В будущем (каком?) необозримом. Вопрос от главного предложения к придаточному: Источник (какой?) – запасы которого (угля) представляются неисчерпаемыми.
При всей кажущейся простоте прием схематизации синтаксических связей в предложениях, составляющих сложное синтаксическое целое, дает возможность установить и проанализировать правильность грамматических форм и всей структуры предложения. Если этот прием станет привычным, превратится в устойчивый навык, то работа редактора над языком и стилем станет более эффективной. Приведем типичный случай использования приема схематизации и обнаружения нормативно-стилистической ошибки в построении предложения. Недавние гастроли театра «Ла Скала» к в Москве, помимо их художественного значения, стали своего рода увертюрой к римским встречам на высшем уровне. Прибегнем к схематизации: 1) Гастроли стали увертюрой; 2) Гастроли (какие?) недавние; 3) Гастроли (кого? чего?) театра «Ла Скала» (название образует со словом театр неразложимый оборот); 4) Гастроли (где?) в Москве; 5) Стали (помимо чего?) помимо значения. Именно здесь и допущена грубая стилистическая ошибка, т.к. обособленный оборот помимо их художественного значения зависит в данном предложении от глагола-сказуемого стали , который управляет творительным падежом: кем-чем ? , а слово значение зависит от другого глагола, с другим управлением: иметь (что?) значение. Вариант правки: Недавние гастроли театра «Ла Скала» к в Москве не только имели большое художественное значение, но и стали своего рода увертюрой к римским встречам на высшем уровне.
2. При соотнесении некоторые члены предложения требуют согласования. Но если члены предложения, которые должны быть согласованы между собой, отдалены друг от друга, то иногда наблюдаются случаи их несогласованности. Чтобы заметить несогласованность, надо всегда соотносить сказуемое с подлежащим в числе или в числе и роде, а прилагательное и причастие с определяемым словом – в роде, числе и падеже. Соотнести – это значит на основе схематизации синтаксических связей мысленно или зрительно связать члены предложения, требующие согласования.
Особенно часто нарушается согласование причастия или прилагательного с определяемым словом. Например: В этом году несколько крупнейших объединений, выросшие на базе горнодобывающей и нефтяной промышленности, захватили контроль над всеми операциями в угольной сфере (Из газет). Причастие выросшие должно быть согласовано с существительным объединений в родительном падеже множественного числа, в приведенном предложении была допущена грамматическая ошибка .
3. Необходимо правильное соотнесение слова «который» в придаточном определительном со всеми соотносимыми словами в главном. Формально слово который соотносится с тем словом в главном, которое стоит непосредственно перед придаточным. Однако нередко на этом месте оказывается дополнение к слову, по смыслу определяемому придаточным предложением. В таком случае могут возникнуть неясности в понимании текста. Например: Закулисные переговоры лидеров реакционных сил имели своей целью создать широкий союз всех правых сил в парламенте, который пресса окрестила «большим альянсом». Непосредственно перед придаточным стоит слово парламент, хотя определительное предложение по смыслу относится к сочетанию союз правых сил. При таком построении фразы возникает возможность двойного прочтения. Для исправления достаточно перенести слово парламент на другое место: ...создать в парламенте широкий союз правых сил, который... и далее по тексту. Другой пример: В этом ленинградском музее были выставлены чучела динозавров, которые все погибли из-за бомбежки. Кто погиб: чучела или динозавры? Вариант правки: ...выставлены восстановленные после бомбежки чучела динозавров.
4. По правилам грамматической стилистики местоимение замещает ближайшее к нему существительное, но в некоторых конструкциях небрежность в употреблении местоимений приводит к двойному смыслу. Например: Освобождать попавшего под напряжение человека можно только с помощью специальных средств, рассчитанных на него. Возникает двойной смысл: средства рассчитаны на напряжение или на человека? Вариант правки: ...специальных средств, рассчитанных на такое напряжение. Таким образом, при редактировании подобных предложений рекомендуется в первую очередь заменять местоимение тем словом, которое оно по смыслу замещает.
5. Необходимо обращать самое пристальное внимание на соотнесение слова с последующими словами и словосочетаниями, которыми оно управляет . Рассмотрим пример: Совхоз «Севастопольский» приглашает на постоянную работу мастера по переработке овощей и одиноких рабочих-мужчин и женщин. В этом предложении возникает возможность двоякого прочтения, поскольку формально можно по-разному вычленять ряды однородных членов: 1) приглашает... мастера и рабочих; 2) переработка овощей и рабочих. Второй вариант, конечно, абсурден, но при данном построении фразы допустим. Вариант правки: ...приглашает одиноких рабочих – и мастера по переработке овощей. Другой пример: В течение нескольких лет благодаря вводу в действие больших карьеров для добычи открытым способом и создания специальных портовых сооружений уголь сделался одним из важнейших видов сырья, перевозимого морем на судах (Из газет). Предлогблагодаря управляет двумя однородными членами предложения: (благодаря) вводу и созданию, которые должны стоять в дательном падеже, но в данном предложении второе из слов создание употреблено в родительном падеже, что является грамматической ошибкой .
Анализ лексико-стилистических ошибок и недочетов весьма важен в работе над произведениями любого стиля и жанра. Наиболее распространенные из них: 1) многословие (или употребление «лишних слов»); 2) канцелярит; 3) неоправданное использование заимствованной лексики. Несмотря на постоянные замечания ученых-стилистов, специалистов по теории и практике преподавания русского языка, известных писателей и журналистов, описанные ниже явления постепенно ведут к размыванию критериев в оценке литературных качеств произведения. Читатель привыкает к этим стилистическим недочетам и ошибкам, считает их допустимыми, подчас включает в свое словоупотребление. Засилье «лишних слов», канцелярских оборотов и чрезмерное увлечение заимствованиями превращается в устойчивую стилистическую тенденцию, которая ведет к снижению общего уровня культуры речи. Следствие этих процессов – отсутствие четкого смысла в речи, стандартизация как отдельных высказываний, так и целых произведений, бедность мысли, слабое выражение индивидуально-авторского начала.
1. Многословие , или «лишние слова» , ослабляют действенность литературного произведения, делают его менее доступным для читателя, поэтому в задачу редактора входит выявление и устранение так называемых «лишних слов». Слово, употребление которого не находит оправдания и без которого текст ничего не теряет ни в смысле, ни в оттенке смысла, ни в эмоциональной окрашенности, называют «лишним». Многие типичные «лишние слова» стали настолько привычными, что их перестают замечать и авторы, и редакторы. Для того чтобы в процессе редактирования текста уметь их обнаружить и устранить, ниже приводятся основные группы лишних слов:
1) причастия, прилагательные, глаголы, существительные со значением наличия или появления описываемого предмета (процесса). Это, как правило, слова иметься, имеющийся, имеющий место, существующий, наблюдающийся, появляющийся и др. Например: Примеры, имеющиеся в книге, показывают; Павловские казармы создавались в процессе перестройки уже существовавшего здания, выходившего фасадом на Большую Миллионную улицу (но нельзя перестроить несуществовавшее здание); В стране имеется ряд библиотек, которые характеризуются высокими количественными и качественными показателями (в главном предложении говорится о наличии библиотек, в придаточном – о их качествах; достаточно сообщить, что такие-то библиотеки обладают такими-то качествами); В случае появления разрывов на листах их можно соединить полоской папиросной бумаги – Ср.: Разрывы на листах можно соединить полоской папиросной бумаги (если речь идет об устранении разрывов – значит, они налицо);
2) существительные или глаголы, выражающие действия, не обязательные для предмета. В приведенных ниже примерах выделены слова, которые по смыслу не могут действовать по-другому и не могут по-другому соотноситься с другими предметами. Например: Все эти особенности можно установить с разной степенью точности, в зависимости от цели, с которой делается расчет , и способа, которым он производится (вместо в зависимости от цели и способа расчета ); Операция – это способ, каким выполняется действие(я); Сократить время, затрачиваемое на изготовление(я)…; Приборы, служащие для измерения…; Преимущества, которые возникают при применении(я)...; Требования, предъявляемые к работнику, многообразны;
3) глаголы или отглагольные существительные, передающие действие, выраженное стоящим рядом глаголом или существительным. Например: успешное осуществление координации (вместо успешная координация ); проведение монтажных работ (вместо монтаж ); в период произведения смотра (вместо в период смотра ); условия, необходимые для того, чтобы осуществить термоядерный синтез в лаборатории (вместо условия для проведения термоядерного синтеза в лаборатории ).
Лишними являются слова работа, деятельность, мероприятия в сочетаниях с предлогом по: работа по внедрению (вместо внедрение ), работа по выполнению (вместовыполнение ), деятельность по реализации (вместо реализация ), мероприятия по закупке (вместо закупка );
4) прилагательные, причастия, местоимения, ничем не дополняющие характеристику существительного, к которому они относятся. Например: Метод – некоторая совокупность операции, применяемых для решения определенной задачи; ...Приемы построения модели в соответствии с известными законами частных наук; Человек изображен в некий переходный момент своей эмоциональной жизни; Воспроизведение внутреннего мира человеческой личности; От правильно выбранного режима зависит качество сварки.
2. Отдельные слова, словосочетания и даже целые синтаксические конструкции официально-делового (канцелярского) стиля в последнее время проникают в публицистический, научный стили, а иногда – и в художественную речь. Большинство ученых-стилистов резко отрицательно оценивают этот процесс, справедливо считая, что лексико-грамматические особенности канцелярского стиля («канцелярита») ухудшают текст, ведут к расплывчатости, к многословию. Одной из обязательных задач редактора является последовательное устранение канцелярского стиля в произведениях публицистического, научного, научно-популярного характера, в учебной и детской литературе;
1) замена расщепленных сказуемых формами с полнозначным глаголом-сказуемым. В огромном большинстве случаев расщепленное сказуемое (сочетание полузнаменательного глагола с отглагольным существительным; см. также §179, п. 1) усложняет и портит речь, делая ее однообразной, многословной и тяжелой. Например: Необходимо проводить лучшую обработку почвы (лучше обрабатывать почву ). Мы должны произвести запись этих лекций, потому что у нас нет учебника (записать лекции ). Обхват экрана производится правой рукой (экран обхватывают правой рукой );
2) выделение отглагольных существительных и замена их равнозначными глагольными формами. Текст, насыщенный отглагольными существительными, читается очень трудно, поэтому, если по содержанию эти существительные не являются строгими терминами, рекомендуется использовать соотносимые глагольные формы. Например: Необходимо пересмотреть план посевов пшеницы в сторону его дальнейшего увеличения (Необходимо увеличить план посевов пшеницы ); Первая производственная практика имеет своей задачей получение студентами более полного представления о своей будущей специальности (Первая производственная практика даст возможность студентам полнее представить свою будущую специальность );
3) выделение слов вопрос, проблема, момент, задача, факт, обстоятельство. При употреблении этих слов первоначальное значение их полностью утрачивается, что автоматически переводит их в разряд «лишних». Например: Цель конференции рассмотреть вопрос о том, как автор реализует свой замысел... ; Необходимость решения проблемы соответствия спроса и предложения на потребительские товары диктуется остротой вопроса. Вариант правки: Необходимо урегулировать соотношение спроса и предложения на потребительские товары или (с компенсацией метафоры «острота вопроса»: Возникла острая необходимость урегулировать... (и далее по тексту); Хочу отметить факт отсутствия гласности; Нужно учитывать тообстоятельство , что Ирак ведет разработки ядерного оружия;
4) выделение канцелярских штампов . Неумеренное их употребление часто ведет к двойному смыслу, к неожиданному ироническому эффекту, на который автор не рассчитывает. Устранение канцелярских штампов способствует большей доступности, ясности текста. Например: Кто воспитывал детей путем бабушек и дедушек, тем легче. (Легче тем, кому помогают воспитывать детей бабушки и дедушки ); Автобус под управлением водителя Васильева совершил столкновение. (Автобус, за рулем которого находился водитель Васильев, столкнулся с автомашиной ); Следует поднять на должную высоту вопрос об уровне преподавания некоторых дисциплин в нашем институте. (Нужно улучшить преподавание некоторых дисциплин в нашем институте ); Повышение бдительности в нужный момент связано прежде всего с наличием опасения срыва выполнения задачи в силу повышения цены ошибки. (В определенный момент сотрудник должен проявить особую бдительность при выполнении задания, так как хорошо представляет себе повышение «цены ошибки» в случае срыва в своей работе ). Последний из примеров наглядно показывает, что перенасыщение канцелярскими оборотами и штампами не только портит текст стилистически, но и делает почти невозможным его понимание.
3. Существенным недостатком является также неоправданное употребление заимствованных слов , которое вызвано двумя причинами:
1) беспереводное употребление иноязычного заимствования. Источником распространения этой ошибки в первую очередь являются переведенные неправленые тексты. Например: Проблемы безопасности Индии обусловлены тремя основными факторами: географическим и геостратегическим положением; диссонансом между Индией и окружающими ее странами; возрастающей гонкой вооружения. Все эти факторы являются атрибутами стратегических доктрин, которые преобладают сейчас в мире. Отмеченные слова даны в этом тексте без перевода, хотя природа ошибочного употребления в каждом из трех случаев различная. Так, слово проблема здесь либо является «лишним» (Безопасность Индии обусловлена тремя факторами ), либо слово обусловлены должно быть заменено другим сказуемым с последующей перестройкой всего предложения (проблемы безопасности Индии должны решаться с учетом трех факторов ). Словодиссонанс желательно заменить более понятным – противоречия или разногласия. Легко можно избежать и использования слова атрибуты, заменив его конструкциейявляются существенными признаками. Возможен и другой вариант правки: Все эти факторы определяют стратегические доктрины, которые преобладают сейчас в мире;
2) игнорирование стилистической окраски заимствованного слова. Естественный процесс перехода слов из одного языка в другой сопровождается иногда изменением их «исходной» стилистической окраски. Нейтральное в языке-источнике слово может приобрести дополнительные стилистические характеристики и оттенки. Особенно это заметно, когда слово еще недостаточно освоено русским языком. В таких случаях требуется осторожность в его употреблении, особенно если стилистическая окраска слова может повлиять на восприятие всего текста. Например: Во Дворце спорта было проведено шоу : «В помощь детям Чернобыля». Здесь слово шоу, в значение которого входит смысловой оттенок «яркий, праздничный», в сочетании с названием мероприятия «В помощь детям Чернобыля» явно неуместно . Желательна замена на благотворительный концерт. Другой пример: первая леди кондитерской фабрики (о конкурсе красоты на кондитерской фабрике «Красный Октябрь»). Несоответствие «высокой» окраски слова леди и описываемой действительности вызывает комический эффект.
В зависимости от того, как изменяется текст в результате редактирования, различают виды правки: правку-вычитку, правку-сокращение, правку-обработку, правку-переделку.
1. При правке-вычитке задача редактора заключается в том, чтобы сравнить текст с оригиналом, заслуживающим доверия и исправить технические погрешности в тексте. Этот вид правки применяется при редактировании: 1) официальных материалов разных уровней; 2) произведений классической литературы; 3) переизданий книг; 4) изданий исторических документов.
При подготовке к изданию документальных или дефинитивных текстов прежде всего следует обратить внимание на точное соответствие переиздаваемого текста оригиналу, подлиннику, тексту предыдущего издания.
Исправлению подлежат лишь опечатки в предыдущем издании как отмеченные в списке опечаток, так и вновь обнаруженные. Орфографические ошибки и описки, не имеющие смыслового значения, исправляются в тексте без оговорок. Исправление ошибок и описок, искажающих смысл, необходимо комментировать в сносках. Недописанные слова дописывают, сокращения расшифровывают, причем дописанные и расшифрованные части слов берут в квадратные скобки. Текст исторических документов или произведений передается в современной графике. Но стилистические особенности, фразеологические обороты и специфические выражения, свойственные определенной эпохе или среде, сохраняются полностью.
При правке-вычитке необходимо особое внимание уделить более точному транскрибированию имен собственных и географических наименований. На титульном листе и обложке следует исправить номер издания, сверить рубрики текста с оглавлением, проверить нумерацию глав, разделов, параграфов, правильность ссылок, номера таблиц, графиков и формул. Обязательно нужно обратить внимание на последовательность расположения предисловий, если их несколько. Первым помещается предисловие к данному изданию, затем – к предыдущему. Последним, таким образом, окажется предисловие к 1-му изданию. Все выходные данные предыдущего издания необходимо вычеркнуть.
Редакторская правка-вычитка не должна подменять собой корректорскую вычитку, которая предполагает проверку изображения всех букв и знаков рукописи, исправление пропущенных ошибок, унификацию обозначения и сокращения ссылок и сносок, обеспечение соответствия имеющихся в тексте заголовков содержанию.
2. При правке-сокращении основной задачей редактора является сокращение текста (без ущерба для содержания), которое может быть вызвано:
1) необходимостью уложиться в определенное количество печатных листов, в газете – в определенное количество строк. При издании словарей, справочников, различных каталогов, энциклопедических изданий широко используются отсылки, сокращения наименований, терминов, различных поясняющих слов;
2) адресными задачами издания (на какого читателя рассчитана книга). Например: издательства для детей выпускают произведения классиков русской и современной литературы с определенными сокращениями, необходимыми, чтобы данное произведение было понятно и школьникам. Кроме того, правка-сокращение может быть применена и при издании сборников, хрестоматий, куда входят не целые произведения, а лишь те части, которые кажутся наиболее необходимыми для данного издания;
3) такими недостатками текста, как растянутость, повторы, загромождение ненужными подробностями и проч. В этом случае сокращение является необходимым условием улучшения качества текста.
3. Наиболее широко применяется в редакторской практике правка-обработка , в процессе которой редактор заменяет неудачные слова и обороты, добивается точности формулировок, логичности в построении текста, соответствия текста определенному жанру и стилю. Но при этом редактор должен стараться сохранить особенности индивидуального стиля автора.
4. Правка-переделка применяется в тех случаях, когда редактор работает над рукописью авторов, плохо владеющих литературным языком. Этот вид правки применяется при издании различного рода мемуаров, статей, брошюр, авторы которых не являются профессиональными писателями, филологами, журналистами (военачальники, работники науки и техники и т.д.). Однако и в данном случае необходимо сохранять специфику авторского стиля.
1) Знаки выброски, вставки и отмены правки: одну букву | , слово или строку - ; абзац ; вставить ; отменить правку ……… ;
2) Знак замены букв: заменить строчную прописной – ; прописную строчной – ;
3) Знаки перемены мест: поменять местами рядом стоящие буквы или слова – ; буквы, слова или абзацы, расположение на расстоянии в пределах одной страницы – ; (при необходимости поменять местами несколько слов возможен такой вариант:
4) Знаки интервалов и абзацных отступов: начать с абзаца – ; уничтожить интервал – ; набрать с интервалом – ; уничтожить абзац – ; выключить в красную строку – ; обозначить конец материала – ; поставить дефис – ═ , тире – - ;
5) Знаки шрифтовых выделений: набрать в разрядку – _ _ _ , курсивом – ; полужирным – ____ ; жирным ═══ ; прямым – ; курсивом полужирным – ; и т.п. (эти знаки выносятся на поля и обводятся кружком).
Для наглядности ниже приводится отрывок публицистического текста, исправленного с помощью вышеприведенных знаков.
Речь – это канал развития интеллекта,
чем раньше будет усвоен язык,
тем легче и полнее будут усваиваться знания.
Николай Иванович Жинкин,
советский лингвист и психолог
Речь мыслится нами как абстрактная категория, недоступная для непосредственного восприятия. А между тем это – важнейший показатель культуры человека, его интеллекта и , способ познания сложных связей природы, вещей, общества и передачи этой информации путём коммуникации.
Очевидно, что и обучаясь, и уже пользуясь чем-либо, мы в силу неумения или незнания совершаем ошибки. И речь, как и другие виды деятельности человека (в которых язык – важная составляющая часть), в данном отношении не является исключением. Ошибки делают все люди, как в , так и в устной речи. Более того, понятие культуры речи, как представление о « », неразрывно связано с понятием речевой ошибки. По сути это – части одного процесса, а, значит, стремясь к совершенству, мы должны уметь распознавать речевые ошибки и искоренять их.
Сначала разберёмся с тем, что такое речевые ошибки. Речевые ошибки – это любые случаи отклонения от действующих языковых норм. Без их знания человек может нормально жить, работать и настраивать коммуникацию с другими. Но вот эффективность совершаемых действий в определённых случаях может страдать. В связи с этим возникает риск быть недопонятым или понятым превратно. А в ситуациях, когда от этого зависит наш личный успех, подобное недопустимо.
Автором приведённой ниже классификации речевых ошибок является доктор филологических наук Ю. В. Фоменко. Его деление, по нашему мнению, наиболее простое, лишённое академической вычурности и, как следствие, понятное даже тем, кто не имеет специального образования.
Виды речевых ошибок:
С. Н. Цейтлин пишет: «В качестве фактора, способствующего возникновению речевых ошибок, выступает сложность механизма порождения речи». Давайте рассмотрим частные случаи, опираясь на предложенную выше классификацию видов речевых ошибок.
Произносительные ошибки
Произносительные или орфоэпические ошибки возникают в результате нарушения правил орфоэпии. Другими словами, причина кроется в неправильном произношении звуков, звукосочетаний, отдельных грамматических конструкций и заимствованных слов. К ним также относятся акцентологические ошибки – нарушение норм ударения. Примеры:
Произношение : «конечно» (а не «конешно»), «пошти» («почти»), «плотит» («платит»), «прецендент» («прецедент»), «иликтрический» («электрический»), «колидор» («коридор»), «лаболатория» («лаборатория»), «тыща» («тысяча»), «щас» («сейчас»).
Ударение : «зво́нит», «диа́лог», «до́говор», «ката́лог», «путепро́вод», «а́лкоголь», «свекла́», «феноме́н», «шо́фер», «э́ксперт».
Лексические ошибки – нарушение правил лексики, прежде всего – употребление слов в несвойственных им значениях, искажение морфемной формы слов и правил смыслового согласования. Они бывают нескольких видов.
Употребление слова в несвойственном ему значении . Это самая распространённая лексическая речевая ошибка. В рамках этого типа выделяют три подтипа:
Словосочинительство . Примеры ошибок: грузинец, героичество, подпольцы, мотовщик.
Нарушение правил смыслового согласования слов . Смысловое согласование – это взаимное приспособление слов по линии их вещественных значений. Например, нельзя сказать: «Я поднимаю этот тост» , поскольку «поднимать» значит «перемещать», что не согласовывается с пожеланием. «Через приоткрытую настежь дверь», – речевая ошибка, потому что дверь не может быть и приоткрыта (открыта немного), и настежь (широко распахнута) одновременно.
Сюда же относятся плеоназмы и тавтологии. Плеоназм – словосочетание, в котором значение одного компонента целиком входит в значение другого. Примеры: «май месяц», «маршрут движения», «адрес местожительства», «огромный мегаполис», «успеть вовремя». Тавтология – словосочетание, члены которого имеют один корень: «Задали задание», «Организатором выступила одна общественная организация», «Желаю долгого творческого долголетия».
Фразеологические ошибки возникают, когда искажается форма фразеологизмов или они употребляются в несвойственном им значении. Ю. В. Фоменко выделяет 7 разновидностей:
Морфологические ошибки – неправильное образование форм слова. Примеры таких речевых ошибок: «плацкарт», «туфель», «полотенцев», «дешевше», «в полуторастах километрах».
Синтаксические ошибки связаны с нарушением правил синтаксиса – конструирования предложений, правил сочетания слов. Их разновидностей очень много, поэтому приведём лишь некоторые примеры.
Этот вид ошибок возникает из-за незнания правил написания, переноса, сокращения слов. Характерен для речи. Например: «сабака лаяла», «сидеть на стули», «приехать на вогзал», «русск. язык», «грамм. ошибка».
Пунктуационные ошибки – неправильное употребление знаков препинания при .
Этой теме мы посвятили отдельный .
Как предупредить речевые ошибки? Работа над своей речью должна включать:
Речевые ошибки – одна из самых проблемных тем, которой уделяется мало внимания в школе. Тем русского языка, в которых люди чаще всего допускают ошибки, не так уж много — примерно 20. Именно данным темам мы решили посвятить курс « ». На занятиях вы получите возможность отработать навык грамотного письма по специальной системе многократных распределенных повторений материала через простые упражнения и специальные техники запоминания.
Этот вопрос обычно рассматривается в лингвистической литературе в широком плане. Отношение логических и грамматических категорий и взаимоотношение<355> суждения и предложения чаще всего исследуются как единая проблема 5 9 . Представляется более целесообразным, однако, рассматривать их раздельно, так как между ними существует известное различие. Достаточно указать на тот факт, что в проблеме отношений суждения и предложения в отличие от проблемы взаимоотношения логических и грамматических категорий мы имеем дело с комплексными, сложными образованиями, которые на первый план научного исследования, естественно, выдвигают вопрос о законах их построения и соотносимости этих законов.
В общем комплексе вопросов, связанных с почти безграничной проблемой языка и мышления, последовательнее сначала заняться выяснением взаимоотношений логических и грамматических категорий. Здесь необходимы, однако, сначала некоторые уточнения.
Этот вопрос, может быть, правильнее следовало бы формулировать несколько иным образом и говорить о взаимоотношении логических понятий и грамматических значений. Во всяком случае именно понятие и значение должны быть исходными пунктами исследования. Так же как и понятия, грамматические значения могут быть очень разнообразными, и говорить, как это часто делают, что они выражают лишь отношения, было бы неправомерно. М. И. Стеблин-Каменский справедливо замечает, что грамматические значения разнообразны «прежде всего по своему содержанию. Значение падежа, например, - одно из наиболее распространенных грамматических значений - имеет своим содержанием то или иное отношение между словами или, точнее, между тем, что обозначает слово, стоящее в данном падеже, и тем, что обозначает другое слово. Другие грамматические значения имеют своим содержанием совсем другие отношения. Залог, например, выражает определенные отношения действия к его субъекту или объекту, тогда как наклонение выражает определенные отношения действия к действительности. Грамматическое значение, которое называется «определенностью» и «неопределенностью» существительного, имеет своим содержанием известное отношение между значением слова и действи<356>тельностью. Еще более сложное отношение, очень условно определяемое как «предметность в грамматическом смысле слова» и т. п., является содержанием значения существительного как части речи. Сомнительно, впрочем, можно ли в последнем случае говорить об отношении в собственном смысле, т. е. связи между двумя величинами, По-видимому, грамматическое значение вовсе не обязательно имеет своим содержанием то или иное отношение в собственном смысле. Так, глагольный вид выражает, очевидно, не отношение или связь между двумя величинами, а некоторый присущий действию признак (мгновенность, законченность и т. д.). Точно так же и число существительного выражает в сущности не отношение, а некоторый присущий предметам признак (множественность)» 6 0 . Специально различным видам грамматических значений посвящена интересная работа И. П. Ивановой 6 1 , в которой всесторонне рассматривается этот вопрос.
Но при всех своих возможных различиях грамматические значения обладают общим качеством, отделяющим их от лексических значений. В плане чисто лингвистическом это различие заключается в их функциях и в способах выражения средствами грамматической структуры языка. Выражение грамматических значений определенными показателями, имеющими в языке систематический характер, превращает их в грамматические категории. Академическая «Грамматика русского языка» определяет грамматическую категорию следующим образом: «Общие понятия грамматики, определяющие характер или тип строя языка и находящие свое выражение в изменении слов и в сочетании слов в предложениях, обычно называются грамматическими категориями» 6 2 . Несомненно, более удачное и более точное определение грамматической категории дается в упомянутой работе И. П. Ивановой: «Понятие грамматической формы включает два обязательных элемента: грамматическое значение и грамматический показатель. Граммати<357>ческое значение, выраженное постоянным, закрепленным за ним формальным показателем, является необходимым элементом грамматической формы. Совокупность форм, передающих однородное грамматическое значение, составляет грамматическую категорию» 6 3 .
В вопросе об отношениях грамматических категорий (грамматических значений) и логических понятий можно обнаружить резко противоположные мнения. Одну точку зрения, пожалуй, с наибольшей точностью высказал английский философ, историк и экономист Стюарт Милль. «Задумаемся на мгновение над тем, что такое грамматика, - пишет он. - Это наиболее элементарная часть логики. Это начало анализа процесса мышления. Принципы и правила грамматики - средства, с помощью которых формы языка приспособляются к универсальным формам мышления. Различия между разными частями речи, между падежами имен, наклонениями и временами глаголов, функциями частиц являются различиями мысли, а не просто слов... Структура всякого предложения есть урок логики» 6 4 . Не следует думать, что логицизм в грамматике умер вместе с К. Беккером или Ф. И. Буслаевым. Он всегда проявлялся в той или иной форме и достаточно активно дает себя знать и в наши дни. Для примера можно привести попытку упорядочения грамматики на логической основе, сделанную датским языковедом Вигго Брёндалем. Он исходит из четырех частей речи, выделенных Аристотелем, отрицая последующие классификации и, в частности, даже те, которые были сделаны александрийцами и римскими грамматиками. Эти четыре части речи он именует новыми именами:relatum(R),descriptum(D),descriptor(d) иrelator(r). Когда между всяким соотносимым элементом устанавливается отношение и когда каждый определяемый элемент определен, т. е. когда налицо полный комплект указанных частей речи -RDrd, тогда предло<358> жение можно считать законченным. Между четырьмя частями речи и логическими категориями у Брёндаля наличествует строгое соответствие: языковойrelatumсоответствует логической категории субстанции и находит свое наиболее полное выражение в именах собственных;descriptumсоответствует количеству и получает свое чистое выражение в числительных;descriptorотождествляется с качеством и в чистом виде представлен в наречиях; наконец,relatorравнозначен отношению и свое чистое выражение находит в предлогах. Таким образом, имена собственные, числительные, наречия и предлоги являются первичными частями речи всех языков мира 6 5 . Иное воплощение получает логический принцип в трудах А. Сэше, который связывает части речи с реальными категориями внешнего мира через посредство представлений 6 6 . В своем капитальном труде Ф. Брюно стремится, как он сам говорит, к «методическому определению фактов мышления, рассматриваемых и классифицируемых с точки зрения их отношения к языку, а также установлению средств выражения, соответствующих этим фактам мышления» 6 7 . Этими именами, конечно, далеко не исчерпывается список лингвистов, в том или ином виде опирающихся на логический принцип истолкования грамматических категорий.
Другие языковеды занимают диаметрально противоположную позицию в этом вопросе. «Языковые и логические категории, - пишет, например, Г. Штейнталь, - являются несовместимыми понятиями, они соотносятся друг с другом так же, как понятия круга и красного» 6 8 . В другом своем труде он говорит: «Универсальная (логическая) грамматика не более постижима, чем универсальная форма политической конституции или религии, универсальное растение или универсальная форма животного; единственное, что должно нас занимать, - это определение того, какие категории в действительности существуют в языке, не исходя при этом из готовых си<359>стем категорий» 6 9 . И Мадвиг всячески подчеркивал, что «грамматические категории не имеют ничего общего с реальными отношениями вещей как таковых» 7 0 . Эта точка зрения также имеет своих представителей в современной лингвистике, и даже в большей степени, чем логистическое направление. К ней, по сути говоря, примыкают все представители лингвистического бихейвиоризма и американской дескриптивной лингвистики, стремящиеся обойтись вообще без смысловой стороны языка (подведомственной металингвистике) и сосредоточивающие свои усилия на описании внешней формальной структуры языка. Против каких-либо отношений грамматических категорий с логическими выступают и современные языковеды, придерживающиеся более или менее традиционных и отнюдь не крайних взглядов. Так, В. Грэфф пишет по этому поводу: «Классификации, обнаруживаемые в лингвистической структуре, бессознательны и практичны, но не логичны. Они создаются и употребляются инстинктивно, способствуя организации лингвистического материала и создавая удобную систему знаков для индивидуального выражения и социального общения. Грамматисты не должны стремиться постулировать какие-либо категории, а затем искать их эквиваленты в соответствующих языках... Грамматические и логические классификации обычно расходятся» 7 1 .
Между этими двумя крайними позициями можно обнаружить большое количество промежуточных, даже приблизительное описание которых заняло бы слишком много места. Не вдаваясь в их перечисление, обратимся к свидетельству лингвистического материала, чтобы выяснить, в какой мере он оправдывает выводы описанных двух точек зрения.
Языковеды, занимающиеся вопросом отношения грамматических и логических (покоящихся на обобщении предметов действительности) категорий, обычно указывают на их расхождение. Так, если взять предложение<360> Солнце всходит и заходит, то грамматически оно выражено в формах настоящего времени, но его действие можно одинаково правомерно отнести и к настоящему, и к прошлому, и к будущему времени. Формами настоящего времени мы нередко описываем события, происшедшие в прошлом:Иду я вчера по улице и встречаю своего знакомого. Глагольные формы настоящего времени можно употреблять и для описания будущих действий:Завтра я еду в Ленинград. На различие между грамматическим и объективным временем указывает и неодинаковое количество временных форм в разных языках. В современном английском глагол имеет 12 временных форм (а в древнеанглийском их было всего 2), в немецком 6, в русском 3 (с видовыми модификациями), в арабском 2, а в некоторых языках глагол вообще не имеет временных форм (например, в языке ваи, бытующем в Либерии,ntaозначает и «я иду», и «я шел», и «я буду идти»). В ряде языков временные различия носят весьма осложненный характер. Так, глагол ненецкого языка имеет две временные формы - одну специально для прошедшего времени и другую для обозначения настоящего, прошедшего и будущего (например,шлем - «я живу», «я жил» и «я буду жить»). В некоторых языках временные значения не обязательно связываются с глаголом. В эскимосском языке Аляскиningia- «холод», «мороз» имеет прошедшую формуninglithlukи будущуюninglikak: изpuvok- «дым» можно образовать прошедшую формуpuyuthluk- «то, что было дымом» и будущуюpuyoqkak- «то, что будет дымом» - слово, употребляемое для обозначения пороха 7 2 . В языке хупа (язык американских индейцев) суффиксneenобозначает прошедшее время и употребляется как при глаголах, так и при именах:xontaneen- «дом в развалинах (бывший дом)»,xoutneen- «его покойная жена (жена в прошлом)» и т. д. 7 3 .
Такие же несоответствия мы обнаруживаем и в числе. Употребляя в русском выражении мы с тобой, вы с братом, мы допускаем логическую нелепость, так как,<361> например, в выражениимы с тобой речь идет не о каком-то множестве(мы), к которому добавляется еще кто-то(с тобой), но этомы уже включает это добавление(с тобой). Так называемые вежливые формы обращенияВы (Вам, Ваш и пр.) и архаическиеони, оне также обнаруживают противоречия между грамматической формой и реальным содержанием, что приводит и к нарушениям грамматического согласования:Вы сегодня не такая как вчера (вместоне такие). Неправильны с логической точки зрения и выражения типахорошее вино делают в Грузии, из рыбы мы едим только щуку и сазана (ср. так называемое «неизменяемое» множественное число в английскомmanyfishи датскомmangefisk- «много рыбы»). Логические неправильности в грамматическом выражении числа проявляются многообразными способами. Ср., например, такие несовпадения, как в англ.thepeople, русск.люди и немецк.dieLeute. В современном исландском языке вeinirsokkar- «пара носков» наличествует своеобразное множественное число отeinn- «один», Сложно обстоит дело с обозначением парных предметов, например:очки - нем.eineBrille, англ.apairofspectacles, франц.unepairedelunettes, датск,etparbriller. В венгерском языке, когда по-русски говоряту меня слабые глаза (мн. ч.),у него дрожат руки (мн. ч.), существительные употребляются в единственном числе; а szemem(eд. ч.)gyenge,reszketakeze(ед. ч.). Такое употребление приводит к тому, что в отношении одного глаза или ноги вводится обозначениеfйl- «половина»:fйlszemmel- «одним глазом» (буквально «половиной глаза»),fйllбbarasбnta- «хромой на одну ногу» (буквально «хромой на половину ноги»).
Если обратиться к категории рода, то и в этом случае обнаруживаются прямые несоответствия, которые можно продемонстрировать на следующих сопоставлениях примеров из русского, немецкого и французского языков: солдат - derSoldat- lesoldat(естеств. род. - мужск., грамм. род - мужск.);дочь - dieTochter-lafille(естеств. род - женск., грамм, род - женск.),воробей - derSperling-lecheval(естеств. род - женск. и мужск., грамм, род - мужск.),мышь - dieMaus-lasouris(естеств. род. - женск. и мужск., грамм, род - женск.),dasPferd(естеств. род - мужск. и женск., грамм, род. - средн.) ;dasWeib(естеств. род - женск., грамм. род - <362< средн.);комната - dieFrucht-latable(естеств. род - нет, грамм. род - женск.) и т. д. 7 4 .
В каждом языке можно обнаружить значительное количество подобных логических неправильностей и несоответствий. Они и дают некоторым языковедам основания для обвинения языка в нелогичности или даже алогичности. Но действительно ли примеры, подобные приведенным выше, оправдывают такой вывод?
При прямом сопоставлении логических и грамматических категорий между ними устанавливается значительное расхождение. Это обстоятельство дает основание утверждать только то, что грамматические значения никак нельзя отождествлять с логическими понятиями. Но значит ли это, что надо вдаваться в другую крайность и отрицать вообще всякую связь между логическими и грамматическими категориями? Если отказаться от прямолинейного сопоставления логических понятий и грамматических значений (что необходимо только для доказательства равнозначности грамматических и логических категорий), то такой вывод отнюдь не обязателен. Можно ли утверждать, что грамматические значения совершенно независимы от логических понятий и в той или иной мере не отражают эти последние? Для такого утверждения нет, конечно, никаких оснований. Если между понятиями и грамматическими значениями нет прямого параллелизма, то между ними нет и разрыва. Всякий раз, когда мы пытаемся осмыслить сущность грамматического значения, мы неизбежно приходим в конечном счете к понятию. Не случайно так трудно провести демаркационную линию между грамматическим и лексическим значением, а связь последнего с понятием совершенно очевидна.
Зависимость грамматических значений от понятий очень тонко подметил О. Есперсен. Описав на основании чисто грамматических признаков ряд синтаксических категорий, он пишет далее: «Мы установили все эти синтаксические понятия и категории, ни на минуту не выходя за пределы сферы грамматики, но, как только мы зададимся вопросом, что за ними стоит, мы тотчас же из области языка вступаем во внешний мир (конечно, в той<363> его форме, в какой он отражается в человеческом сознании) или в сферу мышления. Так, многие из перечисленных выше категорий обнаруживают очевидное отношение к сфере вещей: грамматическая категория числа совершенно ясно соответствует существующему во внешнем мире различию между «одним» и тем, что «больше одного»; чтобы осмыслить различные грамматические времена - настоящее, имперфект и т. д., - необходимо соотнестись с объективным понятием «времени»; различия трех грамматических лиц соответствуют естественному различию между говорящим человеком, человеком, к которому обращена речь, и человеком, находящимся вне данной речевой коммуникации. У ряда других категорий их совпадение с предметами и явлениями, находящимися за пределами языка, не столь очевидно. Поэтому-то так часто безнадежно запутываются те ученые, которые стремятся установить такое соответствие и, например, полагают, что грамматическое различие между существительным и прилагательным совпадает с различием внешнего мира между субстанцией и качеством, или пытаются построить «логическую» систему падежей и наклонений... Внешний мир, отражающийся в человеческом сознании, чрезвычайно сложен и поэтому не следует ожидать, что люди всегда находят наиболее простой и точный способ обозначения для мириадов явлений и всего многообразия существующих между ними отношений, о которых им надо сообщить друг другу. По этой причине соответствие между грамматическими категориями и категориями внешнего мира никогда не бывает полным и повсюду мы обнаруживаем самые необычные и курьезные переплетения и перекрещивания» 7 5 .
О. Есперсен правильно подметил зависимость грамматических категорий от логических (отражающих, как он говорит, категории внешнего мира, т. е. категории объективной действительности). Но его объяснение несовпадений между ними едва ли выдерживает критику. По О. Есперсену получается, что язык в «спешке» общения хватается за первый попавшийся и более или менее подходящий способ передачи нового содержания, который не всегда может оказаться наиболее удачным и<364> адекватным этому передаваемому содержанию. Такое объяснение отдает язык во власть слепой случайности и лишает процессы его развития всякой закономерности. Сам язык предстает в этом случае в виде более или менее хаотического нагромождения иногда удачных, а иногда неудачных «отражений» внешнего мира.
В предшествующем изложении уже многократно отмечалось, что язык представляет структуру, функционирование и развитие которой подчинены строгим закономерностям. Поэтому и отношения между грамматическими и логическими категориями покоятся не на цепи более или менее удачных или неудачных «встреч» явлений внешнего мира с языком, а на определенной закономерности, в известном смысле повторяющей ту, которая связывает понятие и лексическое значение (см. предыдущий раздел).
Выше приводились определения грамматического значения и грамматической категории. Из этих определений явствует, что грамматическое значение не существует независимо, а лишь в составе грамматической категории, образуя его «смысловую» сторону. Несмотря на то, что в грамматическом значении сосредоточиваются собственно логические элементы, на основании которых только и возможно соотносить его с объективными категориями «внешнего мира», оно именно в силу того, что существует только в составе грамматической категории в качестве его «внутренней» стороны, является чисто лингвистическим фактом и как таковой неизбежно должен отличаться от логического.
Ведь когда, например, мы имеем дело с грамматическими временами, мы сталкиваемся не с чистыми понятиями объективного времени. Понятие времени в данном случае только подоснова, на которой вырабатывается собственно лингвистическое явление, когда оно в составе языка приобретает «качество структурности» в том его виде, которое характерно для грамматической стороны языка. С помощью грамматических форм времени передается последовательность действий во времени - это от понятия объективного времени. Но в структуре языка временные формы выполняют наряду с этим и другие собственно языковые функции, упорядочивая языковой материал и включаясь в закономерные отношения, существующие внутри структуры языка. При этом очень<365> часто они настолько тесно переплетаются с другими грамматическими категориями, что употребление одной в обязательном порядке требует согласования с другой. В немецком, например, наличествует три формы прошедшего времени, которые обычно именуют имперфект, перфект и плюсквамперфект. Употребление их строго дифференцированно: изложение может проходить в формах имперфекта или перфекта, но это будет сопровождаться дополнительными смысловыми и стилистическими разграничениями. Область имперфекта - последовательное повествование, не содержащее утверждения; перфект, напротив того, подчеркивает определенное утверждение, и сфера его употребления - разговорная, более живая по своим интонациям речь, диалог. Плюсквамперфект не самостоятельная временная форма: он используется для разграничения последовательности действий, совершающихся в прошлом, и строго сочетается только с имперфектом: GeorgdachteanseineBrьder,besondersanseinenkleinsten,denerselbstaufgezogenhatteРусский язык часто прибегает в этих случаях к использованию видовых значений:Георг думал (несов. вид) освоих братьях, особенно о самом маленьком, которого он сам воспитал (сов. вид). В русском языке временные формы глагола неотделимы от видовых, и когда это обстоятельство игнорируется, нарушаются законы функционирования структуры русского языка.
Прекрасным примером того, что в русском языке нельзя ориентироваться только на одну объективную временную отнесенность событий, а необходимо учитывать и их положение в структуре языка, сочетаемость с другими (видовыми) грамматическими категориями и собственно языковые функции, может служить следующий отрывок из изданной в Ужгороде (в 1931 г.) книги: «Старик, впрочем, был хорошим квартирантом. Наемное платил точно и повёл себя во всяком отношении честно. Раз в неделю приходила служанка и сделала в квартире порядок. Старик обедал в городе, но завтрак к вечеру приготовил себе сам. Иначе был аккуратный и точный, вставал утром в часов семь, а часов восемь оставил квартиру. Три часа провел в городе, но между одиннадцатью и часом дня всегда находился дома, когда часто принимал посетителей, впрочем очень странных. Приходили дамы и господа, частью хорошо одетые, частью же с сомни<366> тельной внешностью. Иногда и карета приостановилась на углу улицы, выступил из нее господин, осматривался осторожно, потом залез в квартиру Баргольма» 7 6 .
Как уже указывалось выше, временные формы глагола могут употребляться даже во «вневременном» (абсолютном) значении: Мы живем в Москве; Свет движется быстрее звука; Солнце всходит и заходит и т. д.
Таким образом, как и в лексическом значении, понятие в грамматическом значении перерабатывается в лингвистическое явление, и, как в лексическом значении, «первичные» качества понятия используются в грамматических категориях для собственно языковых целей. Следовательно, исходными в данном случае являются понятия, а грамматические категории - производными от них. «В этих условиях, - пишет М. Коэн, - совершенно очевидным становится следующее: понятия отражаются в грамматических системах и воспроизводятся в них в большей или меньшей степени; не грамматические системы обусловливают возникновение понятий» 7 7 . Это утверждение М. Коэна подтверждается и наблюдениями над становлением грамматических категорий, отдельные из которых, несомненно, восходят к лексическим явлениям.
Отмеченные между грамматическими и лексическими значениями сходства не должны давать повод для заключения о их полной равнозначности. Равнозначными они не могут быть уже потому, что лексические и грамматические элементы выполняют в структуре языка отнюдь не одинаковые функции. Если они и имеют общие исходные элементы (понятие), то, получив специфические для разных сторон языка (лексика и грамматика) «качества структурности» и превратившись в лингвистические явления неоднородного порядка, они никак не могут быть тождественными по своим языковым качествам.
Но в лексических и грамматических значениях есть различия и внутреннего порядка. Как уже указывалось, в рождении лексического значения участвуют три силы: структура языка, понятие и предметная соотнесенность.<367>
Понятие находится в данном случае как бы в положении между структурой языка и предметом и, превращаясь в лексическое значение, испытывает воздействие с обеих сторон - со стороны структуры языка и со стороны предмета. Иное дело грамматическое значение. Здесь фактически участвуют только две силы: структура языка и понятие, которое хотя и возникло в мире предметов, но затем «отмыслилось», абстрагировалось от них. Это обстоятельство и делает грамматическое значение малочувствительным к конкретным лексическим значениям слов, подключающихся под ту или иную грамматическую категорию. В этом случае обычно говорят о том, что грамматика устанавливает правила не для конкретных слов, а для слов вообще.
